– А сколько горничных привозит с собой тетя Кэт?

– Обычно ее сопровождают три личные служанки, пять, если присоединяется Таксин, но с учетом того, что сейчас приедут все ее сыновья с женами, одному Богу известно, сколько их будет, – вздохнула Виктория.

– Команда из клиники прибыла утром, чтобы оценить обстановку. Специалисты считают, что лучше всего обустроить палату интенсивной терапии в оранжерее, – попытался он урезонить двоюродную сестру.

Виктория с раздражением покачала головой:

– Нет уж. Мама хочет лежать наверху в своей спальне.

В этот момент А-Лин решила, что пора вмешаться:

– Но, Виктория, оранжерея – идеальное место. Не придется переносить госпожу наверх, не говоря уже о генераторах для всей этой аппаратуры. Оранжерея изолирована от шума в служебном крыле, можно поставить все аппараты в соседней столовой, а проводку проложить через двери оранжереи.

– Тут не о чем спорить. Пару лет назад я предложила маме перебраться вниз, чтобы ей не приходилось подниматься по лестнице, и она ответила: «Я никогда не буду спать внизу. Внизу спят слуги. Единственные члены семьи, которые когда-либо спали внизу, делали это в гробу». Поверьте мне, мама надеется, что всю нужную аппаратуру подключат у нее в спальне.

В этот момент в дверь тихонько постучали, и заглянула одна из горничных.

– Что еще?! – взвилась Виктория.

– У меня сообщение для А-Лин, – тихонько пискнула горничная.

– Ну так войди и скажи, в чем дело! Что за манера прятаться за дверью! – принялась распекать девушку Виктория.

– Простите, мэм, – горничная нервно глянула на А-Лин. – Звонила охрана. Вот-вот приедут миссис Александра Чэн с семейством.

– Что значит «вот-вот»?

– Они уже паркуются у дома.

– Сейчас?! Они же должны были приехать не раньше четверга, как и все остальные, – застонала А-Лин.

– Господи! Они что, перепутали даты?! – Виктория кипела от негодования.

А-Лин посмотрела в окно и увидела, что из машины вышли не только Алекс и ее муж Малкольм. К дому подъехали целых шесть авто, и на улицу высыпала вся проклятая семейка Чэн: Алистер Чэн, Сесилия Чэн-Монкур, ее муж Тони и сын Джейк. А что это за парень в белоснежном льняном костюме? Господи! Быть того не может! Она в панике уставилась на Викторию:

– Там Эдди!

Теперь застонала Виктория:

– Алекс не предупреждала, что он приедет! Куда мы их поселим?!

– Он не один… С ним Фиона и дети.

– Господи! Он опять закатит скандал и будет требовать, чтоб им выделили Жемчужную спальню, а мы зарезервировали ее для Кэтрин и Таксина, которые приедут в четверг.

А-Лин покачала головой:

– Вообще-то, звонила горничная Кэтрин из Бангкока и сообщила, что в Жемчужную спальню надо поселить Адама с женой.

– Но он же самый младший из сыновей! С какой стати селить его в Жемчужную спальню?

– Оказывается, жена Адама – дочка какого-то принца рангом повыше Таксина, поэтому им должна достаться Жемчужная спальня.

– О да, я и забыла обо всех этих глупых протоколах. Что ж, А-Лин, тебе задание: сообщить новости Эдди, – криво улыбнулась Виктория.

На ступеньках монолитного гранитно-бетонного сооружения стояли по струнке шесть человек. Пока в доме хозяйничала Колетт Бин, в чем ей потворствовал ее отец Джек, слуги носили черные футболки и черные джинсы от Джеймса Пирса. Но когда новоиспеченная госпожа Бин (бывшая Тай, в девичестве Понг) захватила огромную резиденцию в самом сердце поместья Порто Фино Элит Эстейтс, она нарядила мужчин в костюмы дворецких, а женщин в классические черные платья с белым фартуком, какие носили французские горничные.

Когда колонна черных внедорожников «ауди» подъехала к дому и из машин вышли Китти, ее дочь Жизель, малыш Гарвард и гувернантки, все слуги дружно поклонились, а затем бросились к автомобилям, чтобы забрать багаж.