– Неужели Никто?

Пике всё равно, кто, лишь бы был объект, противник. Вообще-то, он не так бы среагировал, если бы подумали на Долю или Тузика. Джин не считается, он и так вор. Может, всё-таки он взял?

– Джин не мог так поступить, я не верю, – Дака стоит на своем.

– Ну, тогда Никто, больше некому.

Итак, объявлена охота на Мистера Никто. Был почти друг, стал не мил вдруг. Из друзей в недруги. Легко! Не мы такие, жизнь такая. Скоро все собрались.

– Да вы что? – Доля чист, как стёклышко.

– Я?! Да никогда в жизни! – Джин согласен и на детектор лжи.

Тузик, как всегда, молчит. А вдруг он? Он только улыбается. Нет, Тузик на это не способен. Мистер Никто, как сквозь землю, провалился. Значит, это всё-таки он. Это не звонок, но всё же неприятно, когда друзья вот так предают. Охоту придётся отложить, но тема остаётся. Мистеру Никто надо надолго лечь на дно, хотя, город-то маленький – найдётся, куда денется. Найдут да порвут – такое не прощают.

Вечная загадка

Чёрт с ним, с телефоном, главное, Пика с Дакой помирились. Не всем же быть одноразовыми. Один раз не считается, отряхнулся и пошёл. Раз решился на повтор, могут быть последствия. Зато, если вас налево не тянет, то и «насморк» не грозит. Удобно во всех отношениях.

Мистер Скандал выписался из больницы, пока дома отлёживается. Загипсованный, почти зачарованный. Будет это ему уроком или нет, покажет время. Хотя, вряд ли это его остановит. Молодость, как правило, стирает негатив тут же, и жизнь кажется прекрасной, чуть ли не бесконечной.

Скоро и Энмина выпустили.

– Быстро же тебя отпустили.

Из изгоя в герои – обмыть что ли это дело? Пузо исполосовали, как-то по-портновски зашили – жуть. Он-то с радостью демонстрирует свой боевой шрам.

– Что сказали?

– Жить буду.

– Молоток, братуха! За это грех не выпить.

– Мне пока нельзя.

– Мы не заставляем, нам больше достанется.

Энмин вернулся! Радость-то, какая.

– Долго жить будешь.

– Да уж.

Звонки аннулируются? Пика успокоился, то есть, наоборот, возбудился – на всех (чужих) кидается, ищет повод. Дака его не останавливает, сама не прочь с кем-нибудь подраться. Желательно, один на один. У неё удар врождённый (спасибо моему бывшему придурку). Нос сломать, в глаз дать – запросто. Всё-таки, как они подходят друг к другу, вместе они – бомба.

– Она ничего, – Каблук при этом тупо улыбается.

– Ты это о ком?

– Да всё о ней же. Бомбу вспоминаю.

– Ты шутишь? – Доля сейчас обхохочется.

– Всё при ней. И как она минет делает. Обалдеть!

– Ну, в этом она хороша, да и трахается, дай бог, конечно.

– И что за начинка у неё, что на всех хватает? – недоумевает Джин.

– Да, женщина – это вечная загадка.

Ух, ты, Тузик заговорил.

– Вроде бы всё нараспашку, всем подряд даёт, а всё равно загадочна и недосягаема, – Каблук продолжает восторгаться.

– Ты это, кончай, баб много, на твой век хватит, – Доля беспокоится за друга. – Одного «насморка» тебе мало?

– Так-то оно так, но всё равно хороша!

– Вы это о ком?! – Дака занервничала.

– О Бомбе.

– Да ну вас всех!

О Бомбе и сплетничать не стоит. Каблук просто прикалывается, иначе быть не может. Хоть и расстались они, Дака до сих пор держит его на коротком поводке. Или он у неё в запасных числится? А Бомба – она же общая.

Звонки больше не беспокоят. Жизнь бесконечна, а Пика – пуп земли. Деньги не проблема, девушка у него есть – что ещё надо в почти двадцать лет? Он втюрился. Всерьёз, и ему кажется, что навсегда. Впрочем, так всегда кажется. Дака, хоть и брыкается, тоже неровно дышит. Мир для них одних, этим они и пользуются.

Всё те же игры

– Ты же обещал!

– Что обещал?

– Не пить!

– Да? Я помню, но как-то само собой получилось.