И Юрий Греков с тоской посмотрел на автобус, который переместился в крайний ряд и спрятался за грузовой машиной. Теперь это не пройдет: остановить и попросить у них бутылку коньяка. А там есть хороший коньяк. Дорогой. Выпить бы…

В салоне пахло бензином, хотя окна были открыты. У Грекова вдруг начала болеть голова. Сильно. Он молил только об одном: ехать, не стоять. Ехать!

Ехали. А точнее, ползли. Машины все плотнее притирались друг к другу. Кто-то пытался втиснуться в их ряд, кто-то перестроиться в другой, считая, что там едут быстрее.

– Мать его… – выругался Петров и сердито нажал на клаксон. Раздался длинный гудок, потом еще один, еще… – Ну кто так ездит? Вот м…

– Кто? На «мерседесе»?

– И этот тоже.

– Да-а… Попали…

Петров вклинился наконец между «мерседесом» и «тойотой» и их машина почти встала. Юрий Греков с тоской смотрел вперед, на стальной поток, по которому все реже и реже пробегала рябь волны. Похоже, что где-то он уперся в плотину и замер совсем. Запруда.

– Ты думаешь, у меня мало проблем? – сердито спросил Греков.

– А кому сейчас легко?

– Вот именно. Я тоже думал: как свести концы с концами? Потому и работал как проклятый даже в выходные, и консультантом устроился в агентство. Там, между прочим, неплохо платили, если дело стоящее и клиент богатый.

– Ну-ну. Расскажи о своих проблемах.

– И расскажу! Если хочешь знать, у меня долги!

– Долги? – удивился Володя Петров. – Вот не знал! И кому ты должен?

– Кредит взял.

– Значит, я ошибся, и машина куплена в кредит? – уточнил Володя Петров.

Греков нахмурился. Информацию легко проверить. Лучше сказать правду.

– Нет, – сердито сказал он. – Я взял частным порядком. Не через банк, а у одного из своих знакомых.

– И где взять таких знакомых? – сделал еле уловимое движение бровями Петров. – У которых можно одолжить несколько тысяч долларов?

– В нашем поселке живут люди не бедные.

– А большие проценты они берут? Нет, мне интересно. Я бы тоже занял.

– Тебе бы не дали.

– Почему?

– Это только по дружбе.

– Без процентов, значит? А может, вообще отдавать не надо?

– Надо. И проценты приличные.

– А не госпожа ли Одинцова тебе одолжила денег?

Греков так и знал: Петров – профессионал. Все, что он говорит, неспроста. Вон куда клонил! Теперь понятно!

– Одинцова? С чего ты взял, что Одинцова? – пробормотал Юрий.

– Не случайно же она за нами едет. Может, хочет долг потребовать?

Греков покосился вправо: едет? Едет!

«Ненавижу!» – подумал он и поймал взгляд Петрова. Тот ждал. А чего, собственно?

– Что ты так на меня смотришь?

– Ничего. Пробка.

– Где пробка? Едем же!

– Скоро встанем.

– Чтоб их всех… – И Греков выругался.

– Так как насчет денег? – тихо спросил Володя Петров.

– Я же тебе сказал: я занял.

– Эх, Юра, Юра! Занял, значит. Мог бы и у жены попросить. Она бы тебе не отказала. И процентов не взяла бы.

– Ты, должно быть, шутишь?

– Отчего же? Нина любила давать деньги в долг. Считала, что таким образом помогает людям.

– Нина любила да… Ха-ха-ха! – Греков не выдержал и рассмеялся. – Нина любила да… ха-ха! В долг! Ха-ха!

– А что тебя так рассмешило? – спокойно спросил Володя.

– Да у нее не было ни копейки! То есть деньги, конечно, были, но это были мои деньги. Мои, ты понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Петров. – Между тем я точно знаю, что она дала взаймы заведующей библиотекой Антонине Дмитриевне десять тысяч долларов.

– Десять ты… – Греков словно поперхнулся.

– Именно, – кивнул Володя. – На квартиру старшему сыну. Они долго собирали, но не хватало. А потом цены резко пошли вверх. Нина сказала: покупайте, пока не поздно, потом будет дороже, я добавлю. И дала десять тысяч. Без процентов. Насколько я в курсе, денег они так и не отдали, хотя обещали выплачивать частями, каждые полгода. Но за два года – ни копейки! А Нина, разумеется, не требовала. Она этого не умела.