При этих словах Пашка так и прыснул, Гунн же тяжело вздохнул и с нескрываемой тоской продолжил свой рассказ.

– Я понимаю ваше отношение к моим соотечественникам. Мне и самому бывает горько смотреть, во что превращаются наши воины, и не только в разбойников и грабителей! – сказал муравей и, опустив голову, надолго замолк, собираясь с невесёлыми мыслями…

Гунн и Пашка проспали до следующего утра. И если Пашка выглядел и чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, то этого никак нельзя было сказать про Гунна. Тот был разбит и морально, и физически – лапа в гипсе, а на душе кошки скребут.

– Ну чего ты, не переживай так, заживёт твоя лапа и будет как новенькая, – утешала бабушка, подливая в его чай молоко и выкладывая на блюдо рассыпчатое ароматное печенье. Гунн отпил из кружки и продолжил рассказ:

– Мне стыдно за многие вещи, которые происходят в моём муравейнике. Со многим я категорически не согласен, но я ничего не могу с ними поделать и хоть что-то изменить, я всего лишь обычный муравей-подросток, меня даже из сотников и то «выперли»!

– Можешь, и немало! В первую очередь ты можешь изменить себя, а потом, глядишь, и мир вокруг начнёт меняться в лучшую сторону, – продолжила бабушка.

– Это правда?! – в глазах Гунна блеснула надежда.

– Конечно, правда, – подтвердила бабушка. – Как умные муравьи говорят, хочешь что-то поменять в этом мире – начни с себя!

После таких слов Гунн заметно повеселел и приободрился.

– Ну вот, это совсем другое дело! – поддержал его Пашка. – Давай, жги уже! Я с прошлого утра жду твоего душераздирающего триллера! – сказал и осёкся под укоряющим взглядом Гунна.

– Зря ты, Пашка, зубоскалишь! Это не смешно, а, наоборот, печально, и мне не до шуточек!

Но тут уже не выдержал дед:

– Ну всё, хватит рассюсёливать! Ты, Павел, помолчи покамест, а тебя, – обратился дед к загадочному гостю, – попрошу чётко и ясно изложить суть происходящего!

После такого приказа Гунн окончательно взял себя в «лапы» и продолжил свой рассказ чётко, по-военному и почти без лирических отступлений.

– В самом конце осени, когда ещё не лёг снег, нашей королеве-матери было доставлено письмо. В тот день наш отряд заступил на охрану территории муравейника, когда на рассвете прибыл поверенный с этим посланием. Послание, как оказалось, было от дальней родственницы из захудалого и обедневшего королевского рода и заключало в себе нижайшую просьбу оказать ей гостеприимство. Но как вам известно, мой народ признаёт только сильных и богатых, и наша королева хоть и женского пола, но не только не является исключением, а совсем наоборот, всеми своими поступками являет пример абсолютного жестокосердия. И так было всегда и по отношению ко всем, кто бы ни просил помощи и приюта у нашей королевы. И у этой сестрицы тоже не было ни малейших шансов на гостеприимство со стороны нашей королевской особы. Тем более эта кузина не имела своего королевства и скиталась по богатым муравейникам, живя там на правах бедной родственницы, пока всем окончательно не надоест. Эта назойливая особа уже неоднократно просилась в гости к нашей светлости, но нашей королеве чужды какие-либо сантименты – она каждый раз отваживала бестолковую родственницу. Вот и в этот раз я уже собирался проводить от королевских ворот до ближайшего поворота очередного посла «королевы без королевства». И был крайне удивлён, когда наша королева не только позволила посланнику остаться во дворце, но и отдала приказ нашему отряду отправляться на следующее утро в путь и со всеми почестями привести эту непонятную сестрицу к нам в муравейник! Конечно, я был немало удивлён этим приказом, но дело королев – повелевать, а наше – исполнять! Поэтому, ранним утром самые толковые и сильные ребята отряда, отправились исполнять это странное распоряжение королевы.