И поплёлся на тротуар, ждать. Кицунэ крутилась рядом, Козьма прятался поблизости, с другой стороны ограды.

– Попытка номер пять… – пробормотал парень, настраиваясь на длительную прогулку. Взад-вперёд, туда-обратно…

Примерно через час после начала очередной попытки изловить худосочного нюхателя у Сергея затирлинькал смартфон. Звонящий удивил – Антон. Почему не Печатью вызвал?

– Слушаю.

– Всё. Шестнадцатая точка. Подтягивайся скорее.

Сергей в срочном порядке извлёк из кармана пообтрепавшуюся от постоянного ношения бумажку с коряво начерченным планом ботанического сада. На нём, для удобства ориентирования, были отмечены цифрами все перекрёстки и наиболее приметные места. Швец нарисовал. По памяти. Вроде бы и мелочь, а вопросов решает много. Среди деревьев указателей нет, лишь иногда попадаются таблички с названиями и странами происхождения того или иного чуда природы, но по ним не разберёшься.

Подсветив себе вмонтированным в звонилку фонариком, инспектор уверенно рванул напрямую, через решётку. Едва протиснулся, как сумрак сбоку нетерпеливо зашептал голосом Козьмы:

– Ну чё? Изловили?

– Изловили. Пошли, посмотришь. Близко не подходи. Глянул – и брысь отсюда. Не до тебя будет!

– Охти!.. – поразился домовой. – А Машка врала, что вы его много дён найти не могли.

– Прибью, – зловеще прошипела пробравшаяся следом кицунэ, понимая, что увязавшийся мужичок может наболтать лишнего и выставить её перед Ивановым в невыгодном свете.

Голос замолк.

К шестнадцатой точке, находившейся неподалёку от основных тропинок и представлявшей собой огромный дуб, подошли через пару минут. На месте их уже ждал присевший на корточки Антон, всецело занятый выворачиванием карманов у длинного, худого тела в тёмной одежде, вязаной шапочке и со стянутыми за спиной руками.

Приманка стояла в стороне, растерянно глядя на присутствующих.

– Нормально прошло? – первым делом уточнил инспектор у Швеца.

– Да. Только этот козлище из кустов к Розе выпрыгнул – я его отключил. Печатью по затылку. Давай посмотрим на этого злодея, – шапочка, раскатанная до подбородка, полетела в сторону.

Ничего больше не спрашивая, Иванов присел рядом и, подсвечивая фонариком, повернул голову лежащего к себе.

Перед напарниками открылось костистое, губастое рыло мужика в возрасте за сорок. Колоритный персонаж. Недельная небритость, неровная стрижка под машинку, большие уши с пухлыми, длинными мочками, острый кадык. Общее выражение лица – обиженно-капризное, с налётом надменности. В общем, некий гибрид дегенерата и неудачника по жизни.

Ничего кавказского в нём, разумеется, не имелось, а из приоткрытого рта сильно воняло луком.

Права оказалась проститутка – таким не дают. Слишком уж отвратительным выглядел щупатель. Не урод в привычном понимании этого слова, а хуже. Чмо обыкновенное, из тех, кого никто и никогда не любит, и кто всю жизнь мнит себя кем-то важным, но вечно ущемляемым завистниками.

Именно такое первое впечатление сложилось и у Антона, и у Сергея, и у сопящих за спиной Маши с Козьмой.

– А дальше? – недоуменно поинтересовалась Роза непонятно у кого. – Что дальше?

– Полицию вызовем, – ответил ей призрак, переходя от карманов к складкам одежды пойманного. – Протокол напишут, в камеру посадят.

– И всё? – в голосе бывшей одесситки появилось раздражение. – Я и понять ничего не успела. Шла себе, шла, а потом за спиной вот этот, – изящный пальчик указал на мужика, – упал. И Тоша за ним стоит. А где погони, драки, перестрелки?

– В кино, – честно ответил Иванов, толкая друга локтем в качестве моральной поддержки. – В жизни по-другому. Бегаешь, бегаешь, а потом хлоп – и поймали. За что в него стрелять? – не сдержался, отвесил губастому добротный щелбан. С наслаждением прислушался к густому, твёрдому звуку от чужой головы. – Зачем за ним гоняться? Для красивой картинки? Так у него нож есть.