Зрачок закатился за глазницу, и кости перестали противно потрескивать. Оставив мрачное послание от разгневанного бога, мутант наконец умер.

– Помогите!

Не останавливаясь, ударом я сломал позвоночник убегающему, и смачный хруст прервал бег еще одного "свидетеля". Остался последний…

Я принюхался. А погоня хорошо помогает успокоить кровь Яростного Охотника, словно это медитация. Резко поворачиваю морду в сторону.

– Последний убежал дальше всех. – Это плохое чувство, но ничего не могу поделать, азарт так и прет. Сорвшись с места, перехожу на все четыре лапы. – Если спрошу, о чем только что сказал этот монстр, ты мне не ответишь?

– Почему твой голос звучит так сердито? – Так же холодно сказала Нова.

Я и вправду злился, но не из-за охотников, не из-за поганого предательства, нет. Просто… Черт…

– А если спросить Альку? – Перепрыгиваю огромный валун.

– Клиф, клянусь тебе остатками души, я не имею представления, при чем тут наша белая волчица. Может, Всепожирающий просто дурит тебя! Обманывает!

– Что будет, если спросить Альку? – Настроения вообще никакого нет, хочется убивать.

– Если она и знает что-то, то не расскажет…

Резко остановился, проскользив по листьям.

– Да какого черта, Нова?!

– При чем тут я?! – Возмущение в голосе перебарывало усталость. – Мы с тобой сейчас в абсолютно равных условиях! Или что ты хочешь услышать? М?! Что мы с Алькой приютили девочек из-за их особенностей? Каких-то скрытых талантов? Что Айвори и вправду какая-то там… погибель волков?!

– Я этого не говорил…

– Но ты думаешь об этом! Нет, Клиф, каждая из них была спасена нами только из-за доброты нашей старушки, всё! И какие бы тайны ни хранили эти дети, Алька делает все им во благо, старается, чтобы они позабыли об этом… И жили дальше.

Мы выдохнули одновременно. Хуже некуда спорить и без того с дерьмовым настроением.

– Ты читаешь даже самое потаенное в моей голове. Прочитай и пойми, из-за чего я так злюсь. Да, я терпеть не могу ложь во спасение, но понимаю, когда оно необходимо. И, если это тот самый случай, я принимаю это, просто… Хм-м.

Я взял новое направление: запах наемника немного сместился и остановился.

– Алька никому не доверяет на все сто процентов, даже я не знаю и половины того, что у неё в голове.

Мне надо успокоиться, за своей животной злостью я только сейчас услышал в голосе Новы точно такие же нотки, как у меня – сомнения.

– Ты доверяешь ей? – Прямо спросил я.

– Ответ очевиден.

Ну, в этом мы сходимся.

– А что насчет женщины со шрамом? И не отрицай, что ты ничего не вспомнила, когда я описал её.

Красные татуировки постепенно сползали с моей черной шерсти.

– Прости, я все еще была ослаблена, но… м-м-м. – Я почувствовал, как она роется в собственных воспоминаниях.

– Говори как есть.

– Иногда разные мелкие детали кажутся нам несущественными, но потом память сама выдает особо непримечательные и одновременно важные фрагменты. – Готов поклясться, что сейчас она кусает ноготь.

– Нова. – Тяжело выдыхаю.

– В общем, я часто вспоминаю день своей смерти… кхм… точнее, пару дней до него… – А это что, смущение в голосе?

– Ну, удиви меня…

– Кхм… когда… когда я приметила очередную библиотеку, на тот момент я уже несколько дней нормально не отдыхала… – А как Нова любит больше всего отдыхать? Ответ очевиден. – В общем, да, в одной из таверн как раз проходил небольшой праздник, и я… Ну…

Легкие наброски, как чужие воспоминания.

Вечер, полная луна, шумная таверна. Да, это какой-то праздник. "Пиво за полцены!" – кричит бармен. Нова среди этого балагана, уже пьет пятую кружку… Но ей весело, она на виду и одновременно незаметна. Ее разум начинает плыть под давлением алкоголя, её кто-то приобнимает сзади. Молодой мундир также подвыпил и уже запустил руку ей под одежду. "Поднимемся наверх?" – шепчет он на ухо, целуя женскую шею. И в тот момент Нова на долю секунды обращает внимание, что у стены, облокотившись, стоит девушка, укрытая темно-зеленым плащом, на ее губах черная помада, и у самого уголка губ шрам. Она смотрит прямо на неё… на нас… Но сейчас Нове хотелось совсем другого.