В общем, тоже неплохо посидели, Тома рассказывал о себе, да и жаркое было вкусное, хотя с коньяком не очень сочеталось. И вот когда почти всё было съедено и выпито, Тома спрашивает:

– Ты на каком боку предпочитаешь спать? – и принимается стелить постель на раскладном диване.

Я хоть и не слишком твёрдых правил, но залезть в постель к жене своего приятеля – это уже чересчур! А потом то ли коньяк в голове взыграл, то ли перспектива тащиться домой через всю Москву не увлекала, но рассудил так: был бы он мой близкий друг, тогда совсем другое дело, ну а так… В общем, имею полное право выйти за общепринятые рамки и с Тамарой переспать.

Что там между нами ночью было, уже плохо помню – может, толком ничего и не было, поскольку накануне я почти весь коньяк в свою глотку влил. Но с той поры Вадика с Тамарой обхожу стороной – не потому, что стыдно, однако не могу найти ответа на такой вопрос: зачем жениться, если дорогая супруга способна затащить в свою постель любого из твоих приятелей? Я, конечно, не любой, к тому же в друзья к Вадику не набивался, и это отчасти способно оправдать если не Тому, то уж наверняка меня.

Но самое интересное было потом. Чтобы как-то устранить малоприятное ощущение от того, что случилось ночью, я тут же, немного отойдя от дома нашёл телефон-автомат и позвонил Наталье. Как же это я о ней забыл? А Наталья отвечает:

– Приезжай!

Сговорились, что ли? К счастью, свидание перенесли на вечер.

Надо признать, что Наталья из числа тех, кто стал жертвой воздействия на свой нежный слух моего пения романсов под гитару. Так мы и сошлись, но потом расстались, и на то были веские причины.

Сидим как-то с Алексом у него в квартире, пьём виски, закусывая супом из шампиньонов, и вдруг является Наталья, она жила вместе с сыном выше этажом. Причём пришла с подругой, ну а нам и без них очень хорошо. Видя, что мы не расположены к общению, девицы отправились восвояси, но мой тонкий музыкальный слух позволил уловить фразу, еле слышно произнесённую Натальей: «Я всё-таки доведу свой план до конца!» Что она там запланировала, сразу и не понял, не до того было. Лишь много позже до меня дошло – мы тогда встречались на квартире у Натальиной подруги, само собой в отсутствие хозяйки. И вот, когда уже собирались уходить, вдруг появляется она и говорит мне:

– Есть тема для разговора.

Уединились на кухне, и подруга моей подруги с ходу задаёт вопрос:

– Ты когда собираешься на ней жениться?

По сути, припёрла меня к стенке – вынь да положь ей дату бракосочетания! Что делать? Какое-то время я сам об этом подумывал, но постепенно осознал, что мы не пара. Не стану уточнять, но ясно, что наш роман двигался к неизбежному финалу. А тут словно бы припёрли к стенке и убеждают, как нам с Натальей вместе будет хорошо. Спрашиваю:

– Тебе-то что с того?

– Хочу, чтобы Наталья была счастлива.

– А если я через неделю от неё сбегу?

– Это почему? – и делает большие глаза, хотя они и без того слегка навыкате.

Тут уж я выдал всё, что думаю о семейной жизни:

– Да потому, что не выношу бабьей болтовни, совместных походов в театр или в кино, праздников по случаю дней рождения каждой из её многочисленных подруг с вручением подарков, которые потом некуда девать…

Я мог бы продолжить этот список, но подруга подруги перебила:

– Тогда зачем жениться?

– Вот и я о том же.

– Речь не о тебе, ты явно не от мира сего. Но как же остальные мужики?

– Привыкли. А те, что не сумели приспособиться, пьют горькую. Поэтому и процветает пьянство.

Похоже, она не знает, что сказать – видимо, надолго потеряла дар речи. А я воспользовался этим моментом и ушёл, даже с Натальей не счёл нужным попрощаться. И ни капли сожаления по поводу того, что совершил столь «предосудительный» поступок.