– Добрый вечер, Илья! – Священник как всегда пренебрег отчеством. – Гуляете?

– Да вот решил в магазин прогуляться, ужин прикупить, – Как будто оправдываясь, сказал Илья и приподнял пакет, в котором предательски звякнули бутылки.

– Отличный ужин! – Отозвался на звон стекла Александр Сергеевич.

– Вам уже пора, профессор, – Тоном не терпящим возражений сказал ему Сергий.

– И действительно, доброго вечера, господа. – Сделав неопределенный жест, долженствующий имитировать снятие шляпы, которой не было, Александр Сергеевич развернулся и пошел по тротуару.

– Следите? – Сочувственно спросил священник.

– Сам не знаю. Что-то привело. Разговор мне сегодняшний не понравился, что-то вы не договариваете.

– Конечно не договариваю. Это к теме нашей беседы не относилось, вот и не договариваю. – Насмешливо проговорил священник. Вот такого отца Сергия Илья узнавал – насмешливого, колкого. – Измотались вы, Илья. Покоя вам нету, дни былые давят. Оставьте, прошлое это ныне. Отдохнуть бы вам в тиши, глуши. На Соловки не хотите? Русский север, сказочные места! У меня там друг хороший служит. Только, конечно, придется покаяние трудовое нести…

– Нет уж, спасибо. Лучше вы к нам. – Илью опять пробирала злоба на свою очередную оплошность.

– Не копите злобу, сын мой. Открою вам, хоть и не только мой секрет. Пытаюсь я на свет Божий вывести раба Александра. Человек он хороший, умный, а дорогу кривую выбрал. А вам говорить не стал – побоялся, что язвами своими порушите наши успехи скромные.

Илья не нашелся, что ответить. Язвить не было ни малейшего желания, продолжать беседу тоже.

– И вы не держите на меня зла, – сказал Илья и отправился домой.

Он уже не увидел как священник перекрестил его удаляющуюся спину. И, конечно, никакой благодати он тоже не ощутил, ведь Сергий был никакой не святой и не чудотворец. Его возможности были слишком малы, но все-таки были.

***

Стук в дверь разбудил Илью в очень неудачную фазу сна. Ощущение было, что выпил он не пару пива, а литр водки. В горле стояла адская сухость, голова ничего не соображала. Сначала он и не понял, что это стук в его дверь, поэтому направился на кухню – пить воду. Стук повторился, настойчивый и осторожный одновременно, что бы не разбудить соседей. Облившись водой, Илья пошел к двери. Не ожидая никакой опасности (все местные знали кто он такой и что без возмездия не обойдется.) он распахнул дверь, как был в трусах. На пороге стоял взволнованный Сергий и какая-то молоденькая монашка. Издав нечленораздельный звук и пригласительно махая руками, Илья ворвался в ванную. Из одежды там, ожидаемо, был только банный халат. Все лучше, чем смущать молодую девушку своими трусами, отца Сергия он, почему-то не стеснялся вовсе. Когда Илья вышел из ванной, священник и монахиня уже были в гостиной и включили там свет. Сергий ходил по комнате, юная послушница сидела на стуле в углу, потупив глаза в пол.

– Илья Семенович, дело особой важности! Простите, что вас потревожили, но больше идти мне не к кому. – Начал священник. Подобное обращение было совсем несвойственно Сергию, это выдавало крайнюю степень волнения.

Илья еще не до конца пришел в себя, поэтому тупо смотрел на священника, ожидая продолжения.

– Вы мне всегда казались человеком благоразумным, не зачерствевшим сердцем. Не иначе Божий промысел нас всех вместе свел. Вы человек опытный, знающий систему изнутри, нужно помочь укрыть…

– Вы что же, святой отец, возомнили? Я преступников прятать не намерен, – Начал Илья, но Сергий его перебил.

– Сними платок, отрок, и выйди на свет, – Это уже не Илье.

Монахиня повиновалась. Только почему отрок? Монахиня-отрок встала под лампочкой, одиноко висящей на потолке и заменяющей Илье люстру, сняла платок. И тут Илья на себе прочувствовал выражение «пробил холодный пот». Перед ним стоял Тимофей. Тот самый из ориентировки, тот самый, которого сегодня безуспешно ловил Илья. Мальчик-сектант, которого ищут все структуры страны. Вероятно опасный преступник или опасный пси-активный гражданин. Громадин метнулся в прихожую, где в кобуре висел табельный ПМ. Выхватив оружие, Илья почувствовал себя увереннее. Вернулся в комнату, направил пистолет на мальчишку. Тот затравленно смотрел на него.