Всё так же, с заложенными за спиной руками, он прошёлся по кабинету. Ковёр безукоризненно гасил звук шагов. Две висячие люстры заливали кабинет мягким тёплым бестеневым светом. За стеклом в шкафах из морёного дуба торжественно поблёскивали золочёным шрифтом корешки прекрасно изданных книг – в основном, исторических и словарей. Тишина. Но это не тишина покоя, а тишина ожидания. Какой уж тут покой…

Он остановился, сложил руки на груди, склонил в задумчивости уже начавшую седеть голову.

И тем не менее. Что бы решили в подобной ситуации его предшественники? Тот же Иосиф Виссарионович. Не потому, что тиран и диктатор, а потому, что глава и лидер одного из сильнейших государств мира, обладающий беспредельной властью и почти беспредельными ресурсами. А также безоговорочной поддержкой всего советского народа.

Его, Столярова Александра Николаевича, власть отнюдь не беспредельная (и очень хорошо, в другие времена живём), но вот ресурсов не меньше, чем было у Сталина. Пожалуй, даже поболе с учётом энергетической мощи и современных технологий. Иное дело, как этими ресурсами распорядиться. Про поддержку людей разговор отдельный, хотя высокий личный рейтинг, вроде бы, обеспечивает её в должной мере…

Погоди, сказал он себе. Кончай ходить кругами. Ты ведь на самом деле уже принял решение, когда подписал указ о строительстве этого корабля. Самое главное – корабль, пилотируемый корабль, способный достичь отдаленных уголков Солнечной системы, построен. Или почти построен – детали и сроки можно уточнить прямо сейчас.

Так уточни, сказал он себе.

И уточню.

Он вернулся к столу, сел, выбрал нужную кнопку на коммутаторе, ткнул пальцем. Можно было связаться по личному комм-браслету или иначе, но президент в подобных случаях предпочитал старую добрую правительственную телефонную связь. По проводам. Как утверждали специалисты, которым он доверял, такая связь была гарантированно защищена от любой прослушки. Включая самую технологичную. По степени защиты с ней могла сравниться разве что связь, основанная на квантовой запутанности, но последняя не была ещё, как следует, отработана и налажена.

Один гудок, второй, третий…

– Огнев на проводе, – прозвучал из динамика чёткий, немного глуховатый баритон генерального директора «Роскосмоса».

– Здравствуй, Игорь Максимович.

– Здравствуйте, господин президент!

– Без чинов.

– Слушаю тебя, Александр Николаевич.

– Вопрос у меня. Вернее, несколько.

Президент умолк. Глава «Роскосмоса» ждал.

Молодец, подумал президент. Наверняка сразу понял, зачем я звоню, но не стремится свою догадливость показать, ждёт. Истинный государственный муж. Хоть и прохиндей, конечно, каких поискать. Ладно, не прохиндей. Но ловок. Умеет и рыбку съесть, и об ёлку не уколоться. Впрочем, так и надо. Другие у нас не держатся. Главное, чтобы дело делал. А он делает.

– Скажи, пожалуйста, что у тебя по плану со строительством нашего межпланетного корабля?

– «России»?

– А что, есть другой?

– Извини, машинально выскочило. По плану сдача через три недели. Собственно, он уже почти совсем готов. Сейчас заканчивается монтаж и тестирование оборудования. Потом – лётные испытания, шесть месяцев. Потом – Марс.

– Ага, значит, я правильно помню. Скажи, а насколько можно сократить лётные испытания?

– Так, – сказал глава «Роскосмоса» таким голосом, будто только что догадался об истинной цели звонка. – Хочешь на Каллисто «Россию» отправить.

– Только корабль, – сказал президент.

– Утешил, – предсказуемо, но всё-таки не слишком льстиво засмеялся генеральный. И уже другим голосом осведомился:

– Начистоту?