Ну нет! Врёшь, не уйдёшь!

Забыв об опасности, бывшая приютская воспитанница, исполненная решимостью во что бы то ни стало наказать убийцу, бросилась прямо на него. Мне удалось ухватиться за его шею и повиснуть на ней. Я даже пыталась его душить, но что такая, как я, может сделать с таким, как он? Громила сбросил меня вниз как пушинку. Всё, что я помню о том миге – это блеснувшее лезвие второго кинжала, занесённого надо мной.

А потом, случилось что-то уж совершенно странное. Кто-то бросился между мной и убийцей. Воспользовавшись тем, что бьющиеся не на жизнь а насмерть позабыли обо мне, я из последних сил подползла к Вику. Я молилась, чтобы не было поздно. Но, всё оказалось зря. Голова, покоящаяся на моих коленях и уставившаяся в небо остекленевшими глазами, уже не принадлежала живому человеку. Вик был мёртв.

Спазмы сжали горло. Слёзы обжигали глаза, лицо… Я судорожно прижимала к себе безжизненное тело, передавая своё тепло начинающему остывать единственному родному мне человеку. Всё происходящее было похоже на страшный сон, и я отчаянно пыталась проснуться. Но, пробуждения не было.

Я вздрогнула, почувствовав прикосновение к себе. Подняв голову, встретилась с тёмными глазами своего защитника. В них была боль. Он, словно бы разделял её со мной.

Я плохо помню его лицо. Из-за слёз всё было словно в тумане. Только эти глаза… Тёмные, глубокие, невероятно тёплые.

Он положил руку на мою, покоящуюся на груди мужа, и слегка сжал её. Его губы шевельнулись, как если бы он пытался мне что-то сказать. А потом, он исчез.

Через пару мгновений помещение заполнили солдаты.

* * *

Он последними словами проклинал себя за то, что поддался уговорам Мусы и оставил девушку одну. Торопясь покинуть место происшествия, он закоулками выбирался из города.

Проклятье! Что же с ней теперь будет? Когда все узнают, кто скрывается под одеждой юноши, ей будет грозить огромная опасность. Разумеется, участие в гонках отпадает, само собой. И, что тогда? Молодая, красивая, сломленная горем женщина, она станет лёгкой добычей для всех желающих. В лучшем случае, её сразу же убьют. А, в худшем… Заставят работать в каком-нибудь публичном доме, которых здесь в Алжире не мало. Да и за европеек местные мужчины готовы платить огромные деньги.

Этого допустить было нельзя. Срочно нужен был какой-нибудь план.

Полный решимости помочь девушке любой ценой, он нырнул в скрытый от посторонних лаз в стене.

Это был конец. Конец всему. Радости и веселью, счастливой семейной жизни, мечтам о спокойной старости вместе с мужем в собственном, светлом, наполненном детьми и внуками доме. Всё исчезло в одночасье.