– А ты не советовалась со своим дружком-афганцем?

– С Голеневым? Ты кретин или юродивый? Чего с ним советоваться? Для него я покаявшаяся блядь. Узнает другое, бросит.

– Я не стал бы исповедоваться перед рабами божьими. Это Господь умеет прощать. Прихожане прощать не умеют. Они могут тебя пожалеть, но уважать не будут. А дальше решай сама. Я в мирских кознях плохой советчик.

– Почему плохой? – Усмехнулась Мака: – Ничего. Я приму к сведению. Хочешь меня еще разочек? – И не дожидаясь ответа, забралась к отцу Никодиму под простыню: – Давай. Только не очень долго… В шесть вечера у меня переговоры, ночью тусовка в доме моды, а в шесть утра на самолет.

Нелидов проснулся рано и пошел смотреть, что сделали строители за вчерашний день. Накануне сидел допоздна на аукционе и, вернувшись домой, сразу завалился спать. Аукцион прошел так, словно Боги стояли за его спиной и помогали победить конкурентов. Те торговались, пока Нелидов не назвал сумму, которую они обговорили с Макой накануне. Выше уже никто не предлагал. Аукцион они выиграли. Оба отеля “Дружба” и “Парус” становились частной собственностью трех главных акционеров. Это было как в сказке, и бывший подводник еще раз поразился проницательности компаньонки. Спал всю ночь крепко, без сновидений, а рано утром отправился в пижаме на стройку. Он уже месяц назад начал реконструкцию своего гаража. Так Алексей Михайлович называл эту работу, хотя никакой реконструкции не происходило. Старый гараж был снесен за два часа, и работяги начали возводить бетонное сооружение с ремонтной “ямой”, подъемником, автоматической мойкой и небольшой автомастерской. Проект начертил сам хозяин. В новом гараже Нелидов рассчитывал разместить свой личный автопарк. Помимо любимой “Волжанки”, бывший подводник завел себе представительское “Ауди”, и двухместный Мерседес “Смарт”. На этой почти игрушечной модели он катался в редкие свободные часы, а в другое время получал мальчишеское удовольствие от обладания маленьким чудом. Да и все три его машины чаще простаивали без дела. Директора возили на “Джипе” фирмы, и за руль своих авто он садился редко.

Алексей Михайлович прошелся вокруг стройки и заметил, что его старое мандариновое дерево изрядно помяли. Пятясь задом, машина сломала ветку и содрала кору. Узкий проезд в ограде сада требовал от водителя грузовика ювелирной точности. Поэтому ругаться Нелидов не стал, а только тяжело вздохнул и осмотрел стройку. Вчера бетонную коробку накрыли крышей и, теперь рабочие навешивали тяжелые стальные ворота. Ворота имели электронный замок и вместо ключа дистанционное управление в виде брелка с кнопкой. Темпами работ Нелидов остался доволен и, отметив мастеру место для подъемника, вернулся в дом. В столовой его ждал обильный завтрак, а в спальне белоснежная рубашка. Став директором двух отелей, Нина Петровна своих привычек не изменила, продолжая готовить в несколько раз больше еды, чем они с мужем могли поглотить.

Нелидов сел за стол, выпил стакан крепкого чая с румяным поджаристым пирожком, вытер рот салфеткой:

– Спасибо, мать, побежал.

– Скушай еще хоть икры из синеньких. И вот курочки немного. Вкусная же курица.

– Верю, мать, но сейчас больше не могу. Потом перекушу в городе. Все равно предстоит кормить завтраком компаньоншу. Рубашку приготовила?

– Обижаешь, капитан второго ранга.

Он поцеловал жену в шейку и побежал бриться. Через десять минут к их воротам подкатил джип. Радом с водителем сидел Анатолий Рогов – бывший афганский разведчик теперь неотлучно сопровождал директора. Приказ об этом поступил от Голенева из Англии. Сначала Алексей Михайлович возмущался, даже позвонил Олегу. Но тот довольно грубо пресек его жалобы: “Ты, Алеша, мне нужен живым, а нравится тебе постоянная охрана или нет, мне глубоко плевать”. И Нелидов смирился. Компаньон и так редко вмешивался в его деятельность, и упрямиться Нелидов права не имел.