Со двора был ещё один вход и единственное окно, тоже светящееся. Девушка осторожно подёргала дверь: она была заперта изнутри, подкралась к окну, закрытого шторками в нижней его части. Сбоку оказался зазор – Яна попыталась туда заглянуть, приподнявшись на носки. Ей открылся фрагмент обычной сельской меблировки. Промелькнула женщина, она сновала туда-сюда, ставила на стол сумку, копалась в ней, и Яна пришла в замешательство: зачем той понадобилось ехать в столь глухую деревню, в этот старенький домик по темноте, чего она здесь забыла?

Будь Яна в этой дыре совсем одна и при других обстоятельствах, она умерла бы со страху. Только сейчас ею двигало нестерпимое чувство мести, поэтому она абстрагировалась от жуткой обстановки, считала, что все бояться должны её.

Женщина снова полезла в сумку и достала блестящий предмет – это была небольшая утварь с крышкой. Яне показалось, что та держит в руках антикварную вещь. Может за этим она и приехала – спрятать дорогую реликвию? Может та стоит бешенных денег, или она украдена?

Наблюдательница потирала руки, что теперь эта вещица окажется у неё, станет трофеем помимо прочего. Тем временем женщина заглядывала внутрь ёмкости, снова закрывала крышку, стала вынимать из сумки странные предметы: пирамиду, стеклянные флаконы, металлический коробок. Затем выставила два толстых свечных огарка. Уж не колдовать ли она сюда приехала, с замиранием в сердце подумала Яна, тронув по неосторожности раму. Старая краска внезапно отвалилась крупным куском, невольно раздалось шуршание облезлых клочьев – женщина напряглась.

Девушка увидела, как та резко двинулась по направлению к входной двери. Яна с быстротой кошки бросилась в углубление двора и затаилась в дебрях, прячась за наваленным хламом. Дверь во двор резко открылась, на траве протянулся светлый прямоугольник – у Яны стучало сердце, смелый пыл куда-то сразу исчез, а больше всего пугало то, что колдунья стоит в дверях, молчит, не двигается… Может она заметила её и специально выжидает удобного момента? Голову заполонили многочисленные варианты, чем она будет оправдываться, если её действительно обнаружат. Все возможные оправдания были несуразны. Чем тут объяснишь, находясь в такой дыре, да в чужом дворе пустующего дома? Был бы кто-то другой, местный пацанёнок, например, а не она – такая рафинированная особа, как Яна.

Пока она пряталась, старалась анализировать: во что мог вляпаться её самоуверенный брат? Одна из версий была из области суеверий, а именно, что Макс и его друзья попали под влияние чёрной магии.

Женщина вслушивалась, чего-то ждала, наконец, крикнула в темноту:

– Нунэ?

У Яны отлегло. Дурацкая кличка – Нунэ. Чья она: собачья, кошачья, или кто тут у неё прикормился? Повсюду Барсики, Шарики, а тут вдруг Нунэ! Только ведьмы так назовут своего чёрного кота.

Дверь медленно закрылась. Фу, слава богу, сейчас бы проскользнуть обратно вокруг дома и бежать отсюда что есть мочи… Но тут вспомнился брат. Яна заставила себя перестать бояться, собралась с мыслями, вскоре она чётко расслышала, как открылась другая дверь, затем её заперли на ключ, позвякивая снизкой. Девушка приготовилась к звуку заводящейся Нивы, только после громыхания обруча долго затянулась абсолютная тишина.

Осторожно она прокралась к лицевой стороне дома, заметила, что Нива, как и прежде, стоит на своём месте, но сама хозяйка куда-то испарилась. Яна выглянула на улицу – в последний момент она уловила при свете звёзд удаляющийся силуэт: женщина двигалась вдоль огородов в том направлении, откуда они обе приехали. Затем она повернула влево за огороды, в самую гущу мрака.