На самом деле это началось совершенно случайно. Я увел денежки у одной дамочки, у которой ночевал. Потом пошел на вокзал и спросил, есть ли у Туту айс. Туту слегка заикался, он был рабом Одина, предводителя банды «Лос Лобос» из Алнабру. Он получил свою кличку в тот раз, когда Одину потребовалось отмыть чемодан наркобабла и он отправил Туту в официальную букмекерскую контору в Италии, чтобы поставить на конкретный футбольный матч. Один знал, что матч договорной и что принимающая команда должна была выиграть со счетом 2:0. Он долго учил Туту правильно произносить по-английски «ту-нилл», но Туту так нервничал и заикался, стоя у окна, что букмекер услышал «ту-ту» и так и записал в квитанции. За две минуты до конца матча принимающая команда вела со счетом 2:0, и все были спокойны. Кроме Туту, который внезапно прочитал на корешке квитанции, что поставил деньги на счет 2:2. Он знал, что за это Один прострелит ему колено. Один прекрасно умеет простреливать людям колени. Но в этой истории случился второй поворот. На скамейке запасных принимающей команды сидел недавно приобретенный польский нападающий, который так же плохо говорил по-итальянски, как Туту по-английски. Он не понял, что о результате матча договорились заранее. И когда менеджер отправил его на поле, он прекрасно сделал то, за что, по его мнению, ему платили, – забил. Два раза. Туту был спасен. Но когда тем же вечером Туту приземлился в Осло и отправился прямиком к Одину, чтобы рассказать о своем фантастическом везении, удача от него отвернулась. Ведь он начал с того, что преподнес плохие новости: что он облажался и поставил деньги не на тот результат. Он был так возбужден и так сильно заикался, что Один потерял терпение, достал из ящика револьвер и – третий поворот – прострелил Туту колено задолго до того, как он рассказал о польском нападающем.

Как бы то ни было, в тот день у вокзала Туту сказал, что айса теперь н-н-не достать и мне придется довольствоваться п-п-порошком: и дешевле, и тот же метамфетамин. Но вот этого я не выношу. Айс – это белые прекрасные хрусталики, от которых у меня сносит крышу, а желтое вонючее порошковое говно, которое продается в Осло, смешивают с мукой, манкой, аспирином, витаминами В_>12и хрен знает с чем еще. Или для гурманов – с толчеными обезболивающими таблетками, по вкусу похожими на спид. Но я купил то, что было, с микроскопической скидкой, и у меня еще остались деньги на «перчик». А поскольку амфетамин по сравнению с метамфетамином – настоящее здоровое питание, только действует немного медленнее, я нюхнул спида, разбодяжил метамфетамин мукой и продал его на Плате за приличные бабки.

На следующий день я снова пошел к Туту и проделал ту же операцию, купив на этот раз чуть больше. Нюхнул, смешал, излишки продал. То же самое на следующий день. Я сказал, что мог бы взять немного больше, если бы он дал мне в долг до завтра, но он только заржал в ответ. Когда я пришел к нему на четвертый день, Туту заявил, что его шеф сказал, нам пора работать более о-о-организованно. Они видели, как я толкал, и увиденное им понравилось. Если я продам две дозы в день, в мой карман упадет пять тысяч. Так я стал одним из уличных дилеров Одина из «Лос Лобос». Я получал дурь от Туту утром, а в пять часов сдавал дневную выручку и остатки товара. Дневная смена. Остатков у меня не было.

Все шло хорошо недели три. Среда, пристань Виппетанген. Я толкнул две дозы, карманы были забиты бабками, а нос – спидом, и внезапно я не нашел ни одной причины встречаться с Туту у вокзала. Тогда я отправил эсэмэску о том, что ухожу в отпуск, и сел на паром, идущий в Данию. Это такая потеря концентрации, которая случается, если слишком долго ходить в тесных кроссовках.