– Лильен, у вас что, война? – неожиданно нахмурился де Фосс. – Разве в твоем мире маги вынуждены скрываться?

– Войны нет, – неохотно ответила я. – Но она была несколько столетий назад, и магам в ней сильно не повезло. Когда от них осталась всего горстка, уцелевшими было принято решение отделиться, после чего они создали Мессу, где мы и живем до сих пор.

– Вы что, изолировали себя от остального мира?

– Почему? Любой желающий вправе покинуть город. Другое дело, что обратно могут принять не всех…

Де Фосс от удивления даже остановился:

– Как это?

– Право остаться здесь надо заслужить, – сухо просветила его я. – Мы не укрываем беглых преступников, никому не даем политического убежища, не прячем ренегатов… даже если они здесь когда-то и проживали. У нас свой суд, свои защитники и торговцы. Месса производит массу ценных артефактов и дорогостоящих эликсиров, поэтому жители не бедствуют. Некоторые из них даже заключают магические контракты и годами пропадают на службе в соседних государствах. Но в свой дом мы кого попало не приводим. А если здесь вдруг появляется чужак, то сперва ему приходится доказать, что он достоин жить в этом месте.

На полупрозрачной физиономии де Фосса появилось задумчивое выражение.

– Выходит, твоему деду удалось заинтересовать здешних магов настолько, что ему разрешили остаться?

– Да, хотя это было нелегко.

– И сколько времени у него это заняло, позволь спросить?

– Тебе какая разница? – фыркнула я, обогнув зависшего на середине дороги призрака и решительно двинувшись дальше. – Неужто надумал сменить место жительства?

– Просто интересуюсь. Что в этом такого? – на удивление мирно отозвался маг, а потом нагнал меня и негромко попросил: – Покажи мне город, Лили. Пожалуйста.

Я от неожиданности чуть не споткнулась.

– Зачем?!

– Хочу посмотреть, где ты живешь.

Я с изумлением обернулась, едва не решив, что надо мной изощренно издеваются, но де Фосс выглядел абсолютно серьезным. За это утро он ни разу не напомнил мне про архив. Ни разу не намекнул, что злится на Бумбу или на меня за то, что мы не единожды туда влезали без спроса. Более того, он вдруг снова оказался неоправданно близко. И снова мы смотрели друг другу в глаза. Так внимательно, настороженно, словно от этого зависела чья-то жизнь. И так долго, что в какой-то момент я перестала замечать, что происходит вокруг, и едва не забыла, почему мы вообще остановились.

Неожиданно на моих руках завозился и тоненько мяукнул Черныш.

Я вздрогнула и отвела, наконец, взгляд.

– Тебя ждут в ратуше, – пробормотала вполголоса, мысленно ругая себя за минутную слабость.

Ну почему этот несносный мужчина так на меня действует? Почему, поймав его взгляд, мне сложно от него оторваться?! Забыть… давно пора уже все забыть и больше никогда к этому не возвращаться. Но я словно болею им. По-прежнему помню свои дурацкие сны и так же, как месяц назад, жду чего-то несбыточного, волшебного. Как и тогда, когда в слезах уходила из Ларра, смутно надеясь, что в последний момент меня все-таки окликнут.

Де Фосс со вздохом отстранился, а затем так же тихо бросил:

– Веди.

И больше до самой ратуши мы не произнесли ни единого слова.

Поднявшись на второй этаж и сдав молчаливого призрака с рук на руки отцу, я неловко помялась у зала совещаний, а затем развернулась и отправилась в сад – искать подходящую лавочку для размышлений.

Поскольку экстренное заседание совета магов считалось закрытым, то пытаться его подслушать или рисковать взломать защиту было бесполезно. И, разумеется, опасно. Но в то же время далеко я уйти не могла – де Фосса держал в нашем мире только маленький Черныш, поэтому дальше, чем на сотню шагов, отец запретил мне удаляться от ратуши.