Алиса была порождением именно этого темного послевоенного времени. Она помнила, как потерялась в хаосе, царившем на железнодорожном вокзале, где-то в окрестностях будущего Скайпорта.

Два дня она блуждала по развалинам пригорода этого некогда великого города, голодная и ободранная, готовая душу продать за кусок хлеба, пока не прибилась, наконец, к банде беспризорников – таких же, как она, потерявших все детей.

В банде она стала форточницей – пряталась в товарном вагоне, выбрасывая через окошко наверху вагона еду и другие ценные вещи, а затем выбираясь сама. В банде она завела своих первых друзей, особенно сдружившись с чудаковатой девочкой Амайей и главарем банды – четырнадцатилетним беспризорником по кличке Волк (настоящего его имени она так и не узнала). Так прошли два года её жизни. Но ничто не вечно в подлунном мире и за все приходится платить. Новое правительство объединенной Кхонии объявило охоту на криминальные элементы. Причем эта охота вовсе не предполагала арест и помещение под стражу до выяснения обстоятельств, нет, все было по-взрослому. На беспризорников, воров и прочих маргиналов выпускались великолепно обученные и прекрасно выдрессированные команды головорезов Стальной Гвардии Министерства Контроля Кхонии, оснащенные по последнему слову истребительной техники и имеющие приказ живых не брать. Выжить удалось только Алисе и Амайе, да и то не без потерь – гвардеец ударил Амайю по глазам, и девочка потеряла зрение – раз и навсегда. Несколько дней дети прятались, пока их не нашли. Но нашли их не члены отряда Контроля, а члены зарождающегося Сопротивления, доставившие их лидеру Сопротивления, в котором Алиса с изумлением узнала своего отца.

С того дня она стала членом Сопротивления, с самых юных лет участвуя в его операциях. На её тринадцатый день рождения отец подарил ей пистолет HK 45, который она с тех пор множество раз модифицировала, превратив его в свое личное, уникальное оружие. Больше, чем просто оружие. Но брать его с собой сейчас было бы верхом безумия.

Что до Амайи, то она отказалась присоединяться к Сопротивлению, да никто её особо и не приглашал. Кому, в самом деле, нужна была слепая девочка?

Амайю пристроили в приемную семью, и теперь она, уже будучи взрослой, зарабатывала на жизнь на предприятии для инвалидов, шивших патронташи для солдат. Ирония судьбы. Иногда, впрочем, продукция пропадала.

Именно к Амайе Алиса и ехала сейчас. Несмотря ни на что, они остались подругами, хотя чудаковатость Амайи, которую у человека, имевшего меньшее значение для Алисы, вполне можно было бы назвать сумасшествием, немного, а иногда и очень сильно, пугала Алису. Например, Амайя с небывалым фанатизмом утверждала, что до сих пор видит, хотя была слепа как летучая мышь.

Погруженная в свои мысли и воспоминания, Алиса чуть не проехала свою остановку. Чертыхнувшись, она выскочила в уже почти закрывшиеся двери вагона.

Переведя дух, она огляделась. Перед ней была грязная, заваленная мусором станция, стены которой украшали все те же изображения постмодернистского направления, так что станция казалась естественным продолжением поезда. Глубоко вздохнув и подавив в себе желание подфутболить банку из-под газировки, Алиса пошла к выходу. За выходом оказалась весьма приличная улица с зелеными деревьями по краям хорошей, но покрытой лужами, асфальтовой дороги и серыми коробками многоэтажек, возвышавшимися над ними. В доме №13 жила Амайя. Алиса не спеша, стараясь ничем себя не выдать, пошла по серому тротуару, по привычке ища глазами патрули. После того, как два идиота вчера разбили патрульный вертоплан об «Вилку», обстановка в городе накалилась. Удвоилось количество патрулей, причем, это были уже не обычные полицейские, а солдаты Министерства Надзора, ребята суровые и жалости не знающие. К счастью, к делу пока не подключилось Министерство Контроля, а то о дружеских визитах можно было бы забыть.