Полностью ли дух поглощает человека, заставляя поступать так, как ему (духу) заблагорассудится? Или все же человек временами действует и рассуждает по-прежнему? Или хозяин тела оттесняется на самые задворки разума и души, безмолвный и беспомощный, бессильно наблюдающий за происходящим?

Я была согласна на любой вариант – лишь не быть изгнанной вновь в не-существование. Затаиться, понаблюдать за жизнью, за поведением Джоя? Попробовать потихоньку овладеть его сущностью, не ломая жестко разум и характер, не привлекая внимания к неизбежным странностям и раздвоенности – мне совершенно не улыбалось провести остатки дней в живом молодом теле, запертом в «психушке». Хватило уже нашей призрачной псих-компании, от которой некуда деться…

Я даже пыталась вникнуть в его работу, но от всех этих цифр и терминов меня клонило в сон; я с трудом удерживалась от виртуальной зевоты, вслед за которой неизбежно последует всамделишная зевота Джоя. Когда секретарша в очередной раз занесла бумаги, вспомнила слова Джоя, что однажды Мария вытащила его из такой ж… из очень тяжелой ситуации, а он все никак не соберется ее отблагодарить. Почему бы не сделать самого элементарного – не вручить цветы? Я лишь самую малость подтолкнула Джоя и ощутила прилив радостной гордости: практически не отрываясь от работы, он моментально нашел цветочный сайт и заказал букет в офис. Пусть и выбрал не по красоте, а исключительно по размеру – но все же сделал именно то, чего я хотела!

Я не ожидала, что Мария тут же накинется на Джоя с поцелуями благодарности. До чего же прилипчивая тетка! Он ей в сыновья годится, а она все равно то и дело вешается к нему на шею! Ну я ее и отчехвостила – естественно, через Джоя. Нечего парня лапать, а то он слишком тактичен, чтобы сказать прямо, что это его раздражает.

Кто же знал, что именно поэтому Джой поймет, что я все еще внутри.

– …Выходи, сказал! – повторил он мрачно.

Я сжалась в комок, почти в точку: меня нет… нет… Нет!

– Инсон, я тебя вижу и чувствую. Прекрати валять дурака и выходи. Я с собой и Янкин мобильник захватил на всякий случай – вдруг ты появишься.

Я растрогалась – какой же он заботливый и внимательный! – но не до такой степени, чтобы послушно выскочить из уже обжитого тела.

– Инсон! – воззвал ко мне Джой с такой знакомой металлической чжоевской интонацией, что я рефлекторно не могла не отозваться. Пискнула жалобно:

– Я не могу!

Я имела в виду – мне невыносимо жалко и тяжело расставаться с только что обретенным, пусть и чужим телом, – но Джой понял по-своему. Звезданул ладонью по столу так, что я вздрогнула, а наша общая рука онемела, и рявкнул:

– Я так и знал! Ты во мне застряла?!

– А? Да… – и я зачастила: – Да-да-да, застряла, совершенно не представляю, как из тебя выбраться!

Джой прислонил ко лбу горящую распухшую ладонь и произнес несколько слов.

– Не ругайся в моем присутствии! – укоризненно заметила я.

– Да ты теперь всегда во мне присутствуешь! – простонал Джой. – И надолго это?

Очень хотелось сказать правду: «навсегда», – но я решила приучать его к этой мысли постепенно.

– Где же этот мой чертов предок? Послал с поручением полную неумеху и теперь умывает руки?! А мне прямо хоть шаманку ищи и мом-кут проводи!

– Это еще что?

– Изгнание злого духа из, – Джой звонко похлопал себя по груди, – доброго человека!

– Экзорцизм, что ли? – Интересно, а подействовал ли на меня хоть один из этих обрядов – шаманский или христианский? Я попридумывала, что бы сказать Джою такого утешительного. – Ну не расстраивайся ты так! Мы же можем принести друг другу огромную пользу!