Еще миг – и в руке Локвуда сверкнула рапира, а сам он бросился вниз. Длинные полы его пальто взметнулись черными птицами.

Но пожарная дверь уже с грохотом захлопнулась, отрезав нас от проникавшего снизу света. Рапира Локвуда царапнула по металлу.

Стоя в темноте, мы услышали, как на противоположной стороне двери заворачиваются болты, а затем донесся негромкий смех.

– Мистер Эванс, – сказал Локвуд. – Откройте дверь. Немедленно.

В ответ прозвучал приглушенный, но отчетливо слышимый голос:

– Вы должны были уйти, когда у вас еще была такая возможность! А теперь ищите наверху сколько вам будет угодно. Чувствуйте себя как дома! А в полночь вас самих найдет призрак. Я же приду утром, чтобы прибрать то, что от вас останется.

Затем послышались удаляющиеся шаги – тук-тук-тук – бархатных домашних туфель по деревянным ступенькам.

– Прелестно, – сказал голос из моего рюкзака. – Дали себя одурачить какому-то старому пню на пенсии. Великолепно. Потрясающая команда.

На этот раз я не приказала черепу заткнуться. Как ни крути, он был прав.

Теперь стоп. Наверное, прежде чем продолжить рассказ о том, что случилось дальше, мне стоит притормозить и объяснить, кто я, собственно, такая. Меня зовут Люси Карлайл. Я зарабатываю на жизнь тем, что уничтожаю призраки беспокойных, вернувшихся с Другой стороны мертвецов. Я могу кинуть соляную бомбу на пятнадцать метров, причем даже без разбега. Я способна держать оборону сразу против трех Спектров с одной лишь, да и то сломанной, рапирой (что однажды случилось со мной на Беркли Сквер). Я умею ловко обращаться с ломиками-фомками, магниевыми вспышками, цепями и свечами. Могу в одиночку заходить в зараженные призраками помещения. Я могу не только видеть Гостей, но и слышать их голоса. Мой рост слегка не дотягивает до ста шестидесяти пяти сантиметров, волосы цветом напоминают гроб из орехового дерева, а на ногах я ношу непроницаемые для эктоплазмы тяжелые рабочие башмаки тридцать восьмого размера.

Ну вот, можно считать, теперь мы с вами познакомились.

Вернемся в Уайтчепел. Итак, я стояла вместе с Локвудом и Джорджем на лестничной площадке второго этажа семейного пансиона «Лавандовый домик». Почему-то вдруг стало очень холодно. А еще я понемногу начала слышать.

– Не думаю, что каким-то способом можно сломать эту чертову дверь, – сказал Джордж.

– Безнадега… – подтвердил Локвуд тем отстраненным, безразличным тоном, какой появляется у него, когда он начинает смотреть. Зрение, Слух и Осязание – вот три основные разновидности парапсихологического Дара. У Локвуда было самое острое зрение из нас троих. У меня – самый лучший Слух и Осязание. Джордж… Ну, можно сказать, что он универсал. А можно сказать – что он обладает всеми тремя Дарами, только они у него очень средненькие по силе.

Я приложила палец к оказавшемуся рядом со мной выключателю на стене, но щелкнуть им не спешила. Темнота обостряет парапсихологическое восприятие. Страх обостряет его до предела.

Мы слушали. Мы смотрели.

– Пока ничего не вижу, – сказал наконец Локвуд. – А что у тебя, Люси?

– Голоса. Шепчущие голоса.

Они напоминали мне шум толпы – настойчиво наперебой пытались что-то втолковать мне, но я не могла разобрать ни слова, настолько эти голоса были слабыми.

– А что говорит твой приятель в банке?

– Никакой он мне не приятель, – фыркнула я и ткнула кулаком в рюкзак: – Эй, череп! Ты где?

– Здесь призраки, я чувствую их. Много, очень много призраков. Ну теперь-то ты согласна, что нужно было пришить того старикашку, когда была такая возможность? Вот послушалась бы ты меня тогда – не попали бы все вы в эту переделку, правильно?