– С собой прихватим.

На палубе не обошлось без сюрприза.

С издевательской ухмылкой на нас глядела знакомая худенькая, темноволосая девушка, одетая в голубое платье, под цвет её глаз, в белых перчатках и веером в руке. Ее взгляд выражал недовольство и равнодушие. Постояв немного, она развернулась и ушла.

Нас же сразу потащили на нижнюю палубу в клетки-камеры, в которых, как оказалось, уже сидели другие люди.

Я вошел в камеру и расположился возле хозяина.

Отовсюду слышался разноязычный говор. Клуд и его люди сидели молча, думали. Вечером раздали жидкие похлебки. После ужина пришли солдаты и куда-то повели нас. Я решил пойти вместе со всеми, немного пройтись, подышать свежим воздухом. Вскоре, мы предстали, в чистой просторной каюте, перед послом, его дочерью и пожилым мужчиной в очках. Дверь за нами плотно закрыли. Охрана осталась за дверью.

– Господин Мишель, начинайте, – посол обратился к старичку, похожему на фармацевта.

– Капитан Клуд, – начал старик читать по бумаге, – в прошлый раз мы обошлись с вами слишком мягко, но в этот раз, по указу короля Франции, вы и ваши сообщники будете казнены, на площади Парижа. Вас прилюдно повесят. Вы являетесь особо опасными бандитами и врагами Франции и это вам прекрасно известно.

– А куда мы сейчас идем? – только и спросил Клуд.

– Во Францию. Это все.

«Лекарь» кивнул послу и тот сказал конвоирам:

– Уводите!

Вернувшись в камеру, Клуд спросил своих матросов:

– Сколько времени идти до Франции, кто-нибудь знает?

– Почти месяц, – ответил Клуни.

– У нас есть еще шанс спастись! – размечтался мой хозяин.– Может, поднимем мятеж и захватим корабль? Или еще, что-нибудь придумаем.

– Да, Клуд, только для этого надо знать несколько языков и иметь какое-нибудь оружие, – заметил Фрукт.

– Но, все же, шанс есть!

Каждый день в течение месяца Клуд оптимистически заявлял: « Шанс есть!» и упорно разрабатывал план спасения. Но все не подходило. То одно не то, то другое не реально.

– Эх, как там Ариэль? – иногда, говорил он.– Или Мигель? И, наш парусник «Кортес». Даже обжиться на нем не успели.

– Да-а-а. Вот и наступил тот трагический случай, когда твой брат, вряд ли чем, может помочь, – сказал Фрукт.

Вскоре, в нашей жизни, показался светлый луч… только не спасения, а просто нас вывели на палубу. Яркий дневной свет резанул по глазам. А, когда глаза привыкли к свету, то мы увидели, что находимся в гавани большого города.

– Это что, уже Париж? – засомневался Клуни.

– По-моему, нет, – говорил Фрукт.– Да и хорошо, что не Париж.

Нас посадили в спущенные на воду шлюпки, под конвоем, а когда подгребли к берегу, то там нас уже ждали три тюремных экипажа. Пиратов усадили в один из них, а меня – жестко оттолкнули.

«Вот, гады! Я же должен быть с хозяином! Они что, не знают?»

Остальных заключенных распределили по другим тюремным каретам. На берег сошла и дочь посла, севшая в красивую карету. Наконец, экипажи тронулись с места. Я побежал следом. Бежал достаточно долго, так что, очень устал и выдохся. Карета, в которой ехала девушка, не доезжая до стен тюрьмы, куда-то свернула. Ну и ладно, с ней…

Открылись ворота тюрьмы и экипажи въехали внутрь. А я не смог последовать дальше, так как ворота закрылись перед самым моим носом.

Я стал думать, как и чем смогу помочь своим. Для начала, обошел периметр стены тюрьмы. Стены как стены. Увы! Да и чем я мог помочь? Присел, немного подумал, и у меня, вдруг, появилась идея. Это был большой риск, но, все-таки, я – пиратский пес!

Вернулся назад, к тому месту, где свернула карета с дочерью посла. Последовал рысцой по следу. Во мне, от азарта, бурлила кровь. Вскоре, наткнулся на карету, стоящую около открытых ворот большой усадьбы. Я решил полежать в саду, среди деревьев и ягодных кустов, понаблюдать, обдумать следующие свои действия.