– А что если нет? Что если это снова проделки разбойников?

– Пока не проверим, не узнаем.

Флора заглушила бившее тревогу предчувствие и кивнула.

– Ладно… рискнем.

Они побежали в нужном направлении и уже скоро вывалились на просторную поляну. Молодые сосны ― по пятьдесят двойных шагов вширь каждая ― росли здесь в два ряда, образуя коридор для солнца и окошко для глаз. Смолл, прищурившись, разглядел далеко впереди золотистую полоску пустоши, а за ней белую точку ― пригорок Фансового каньона.

«Если бы не приставучие жуки и змеи, мы были бы уже там», ― подумал Смолл и повел Флору мимо шишек, валунами разбросанных повсюду. Иголки хрустели и крошились под ногами.

Вдруг принцесса остановилась и дернула Смолла за рукав.

– Смотри! ― изумленно воскликнула она.

К одной из сосен с солнечной стороны был пристроен деревянный домик. Из дымовой трубы на крыше валил черный дым. Смолл с Флорой переглянулись.

– Извините! ― закричал Смолл.

Из квадратного окошка выглянуло старое морщинистое лицо.

– Ну и чего ты так кричишь? Хочешь всех местных древоедов созвать? ― Старушка сощурила глаза. ― Эх! Молодые! Красивые! И гуляют посреди одиноких старых сосен в глуши Метеоритного леса. Какими судьбами вас занесло к тетушке Балгани?

Заговорила Флора:

– Мы направляемся к Фондорийскому Древу.

– И?!

– Получилось так, что мы не смогли сегодня пересечь лес. Искали место для ночлега и натолкнулись на вашу табличку.

– Табличку говоришь? ― проскрипела тетушка Балгани. ― Так она все еще держится? Как хорошо. Тот паренек постарался на славу! Руки просто золотые. Да и ноги, что надо. Хороший был паренек.

– Тетушка Балгани, вы позволите нам провести эту ночь в вашем домике? ― спросила Флора.

– Представьтесь-ка для начала, ― попросила старуха.

– Я Флора Фо…

Смолл громко кашлянул.

– Она Флора из семейства Фофа, а я Смолл Уиткинс.

– Фофа! ― скрипуче рассмеялась тетушка Балгани, и принцесса одарила Смолла ядовитым взглядом. ― Шо только не придумают… Фофа! Ну, как звать меня вы знаете. Сейчас я вам скину веревочную лестницу. ― Она на секунду скрылась, затем отворив дверь, выскочила на крыльцо и сбросила старый дряхлый канат. ― Поднимайтесь-ка и будем чай пить.

– Это же не лестница, ― нахмурилась Флора.

– Чего дорогуша? Не расслышала!

– Говорю, это очень любезно с вашей стороны.

– Да ладно тебе!

Смолл забрался первым и помог залезть Флоре. Изнутри дом казался совсем древним. Грязная каменная печь, колченогий сосновый столик и стулья с кривыми спинками. В прихожей лежал продолговатый шкафчик. В него тетушка Балгани предложила сложить обувь. Смолл сразу же передумал разуваться; шкафчик полностью был забит ботинками. Потесанные кожаные сапоги, туфли с блестящими застежками, вязаные плетни и детские дышащие сандалии.

– Тетушка Балгани, здесь так много обуви… ― сказал Смолл.

– Конечно. До вас у меня много гостей бывало.

– А почему они оставили тут свою обувь?

Старуха так резко повернулась к Смоллу, что принцесса вздрогнула.

– Кто тебе сказал, что это они тут ее оставили?

Зрачки старухи сузились, и она наклонила голову вправо, так, чтобы ухо лежало на плече. Флора пододвинула стул поближе к Смоллу. Тетушка Балгани молча ждала ответа. Ноздри на ее горбатом носу плавно расширялись. Она не шевелилась. Смоллу ее взгляд показался знакомым. Он видел его столько раз, что вроде бы должен был точно знать, кому он принадлежит. Но почему-то не мог этого вспомнить.

– Никто. Я просто предположил.

Пол на чердаке скрипнул. Так тихо, будто ветер залетел в окно и решил немножко пошуметь. Старуха засмеялась и вернула голову в вертикальное положение.