Мазуров усмехнулся.

– Ты думаешь, Григорий Васильевич, первый заместитель председателя Совета министров СССР для Рашидова котируется выше, нежели Генеральный секретарь ЦК КПСС?

Романов поднял руку и указательным пальцем погрозил Мазурову.

– Ой, Кирилл Трофимович, Кирилл Трофимович, хитрый вы жук. Я уже не Генеральный секретарь ЦК КПСС, а Генеральный секретарь ЦК КП(О). Партия обновляется и не все на местах, особенно, в республиках, это восприняли благосклонно. Как раз и настает тот период, о котором нас предупреждали наши гости из будущего. То есть, мы некоторые процессы ускорили – вот ускорились и другие события. Это как снежная лавина – пока ты не топнул ногой или не кинул снежок, будет лежать огромное снежное поле. А только чуть, где что – и понеслось вниз. Так что сепаратизм надо пресекать уже сейчас. И лучше иметь руководителей союзных республик союзниками. А не наоборот. Рашидов, мне кажется, уже знает о том, как мы меняли брежневскую команду. И кто такой Кирилл Трофимович Мазуров. Вон, Шеварднадзе зайчиком от вас в свою Грузию ускакал, и теперь там более-менее всё спокойно. А там, где не спокойно, там горячие головы остужают милиция и КГБ.

Мазуров нахмурился.

– Нет, Григорий, ты всё правильно мыслишь, с Рашидовым я лично поговорю. У меня есть что ему сказать. А вот про КГБ ты напомнил – так Алиев в Баку как раз занимал при Ахундове пост председателя местного Комитета госбезопасности. Алиев клан Ахундова разгромил, но взамен на все освободившиеся места посадил своих родственников и нахичеванских земляков. Ахундовская «приватизация» Азербайджана сменилась тотальным господством нахичеванской клановой группировки. Должности в административно-командной системе Азербайджана теперь стали занимать только земляки Алиева – выходцы из Нахичеванской АССР. Бобков уже познакомился с состоянием дел в Баку и написал мне докладную. Я с ним недавно разговаривал.

Романов снова забарабанил пальцами по столу. Мазуров поморщился.

– Ты, Григорий Васильевич, не нервничай. Не барабань, и так голова трещит. Мы ведь ещё во время пребывания твоего в Комитете государственного контроля эту ситуацию предвидели и меры предприняли. Только пока армию вводить не будем. Я поговорю с Рашидовым, а ты вызови к себе Алиева. Поговори с ним. Но, думаю, там всё ясно. Просто постарайся понять, каковы настроения у Гейдара.

Романов заинтересовано взглянул на Мазурова.

– Думаете, Кирилл Трофимович, надо будет задействовать наших «гостей»?

Мазуров улыбнулся.

– Да, без них мы не обойдёмся. Здесь с Алиевым должен будет поработать Токугава. А вот операцию «Виолончелист» мы всё равно начнём. Слишком много своих родственников Гейдар Алиевич Алиев рассадил на ключевые посты. Так что надо будет задействовать Громова.

История – дама капризная. Чуть где-то стоит дать слабину, не выдержать до конца курс, который был изначально намечен, притормозить, а где-то и отойти чуть назад – всё! Сразу начнётся не просто застой, не просто возврат к старому – начнётся натуральное загнивание. Потому что всё то, что веками наши предки накапливали, как опыт, со временем становится уже не опытом, а консерватизмом. И достигнуть чего-то нового с годами становится всё труднее. Это как, например, в медицине – если врач хочет внедрить какое-то новшество, то в случае его ошибки на кону – жизнь человека.

А вот ошибки политика, государственного деятеля губят не одного человека, а тысячи и даже порой миллионы. Гибнут и люди, и государства. Иногда, правда, после гибели одних государственных образований на их месте возникают другие. Вот только, к сожалению, граждане этих погибших государств, которые тоже гибнут, уже никогда не возрождаются к новой жизни…