С Ильей мы подошли к подъезду, я позвонил Даше и через минуту заверещала дверь, возле которой мы простаивали, после чего она сразу же отворилась. Вышла сама Даша. Теперь мы все вместе пошли сидеть в подъезде.

Мы остались сидеть между вторым и третьим этажом, где располагалась теплая, даже очень жгучая батарея. Присев рядом с Дашей на батарею (где сидеть было довольно-таки удобно), я начал снимать с себя верхнюю одежду. Куртки мы свесили на перила, а некоторые перчатки подложили на горячую батарею, поэтому места посидеть на ней оставалось не у всех.

Девушки уже совсем повеселели, и в них не оставалось прежней обиды на нас, парней. Но все-таки у меня мелькала горечь в душе от того, что я психанул и ушел с Ильей от них подальше. Ведь они могли бы обидеться еще и на это, и потом вообще бы не вышли гулять. «Опять я чуть было все не испортил!» – выкрикнул про себя я злыми мыслями.

Мы сидели в подъезде. Мне было тепло, а главное – Даша была рядом и совсем не позволяла загрустить. Мы пробыли еще часа полтора в подъезде, а затем вышли во двор. Опять я вдохнул морозный воздух, и на душе стало как-то сладко от того, что я опять был счастлив находиться рядом со своей любовью. Небо стало темнеть, и лишь трепет улетающих куда-то птиц, заставил меня вздохнуть еще один раз.

Даша уже вышла из подъезда, подошла ко мне, и мы все вместе пошли ее провожать. Я видел, как она была счастлива. Меня уже не мучал вопрос о том, нужен ли я ей или нет. Я просто любил ее, и хотел, чтобы она была счастлива.

Мы обнялись крепко-крепко возле ее дома, окруженного со всех сторон белым снегом.

* * *

Мне снились сны. Сны, в которых я мог почувствовать себя полностью счастливым, ведь в них была Даша. Она подзывала меня к себе, а потом уходила прочь. Это напоминало мне реальность – ведь она меня уже несколько раз бросала, а потом сама же давала очередной шанс. Шанс не утонуть в муках разлук серых дней. Тех дней, что дарили мне надежду и отбирали ее сразу же после того, как я начинал верить в нее.

Вечером того же я шел домой по темной, снежной улице. Во дворах не горели фонари и даже снег почему-то не был таким блестящим, как днем. Я добрел по тропинкам родного двора до подъезда. Серый подъезд встретил меня. Серый и теплый. Я поднялся на третий этаж и встал возле двери, попутно доставая ключи из кармана (которые я по привычки после открытия подъезда положил обратно в карман куртки).

Когда я зашел домой, то почувствовал сладкий запах съестного. На кухне что-то готовили – отметил я. Разувшись, я отворил дверь в квартиру и незаметно попятился до своей комнаты. Немного придя в себя от холода, я начал раскладывать все вещи по батареям. Куртку нацепил на батарею в комнате, в которой сидела в телефоне Катя, а шапку, перчатки и обувь приволок в кухню, где тоже имелась горячая батарея.

– Ну что, нагулялся? – спросила бабушка, когда я посетил кухню.

– Угу, – кивнул я.

Тем временем, я уже наложил себе в тарелку еды и отправился в комнату, чтобы там покушать. Поужинав, я пошел в ванную комнату.

Плотный пар, который остался витать в воздухе после того, как я помылся в горячей воде, окружил всю комнату ванны до такой степени, что я совсем не смог разглядеть свое отражение в зеркале. Лишь когда я отворил дверь, пар начал потихонечку отлипаться от стен. Я отерся влажным полотенцем и решил почистить зубы перед сном. «Надо быть чистым и опрятным к завтрашнему дню, ведь мы опять пойдем гулять с Дашей», – подумал я, уже вовсю оттирая зубной щеткой ряды зуб.

Прополоскав рот и еще на раз умыв лицо холодной, почти как снег за окном, водой, я пошел в комнату. Подошел к своей кровати, достал простынь и принялся ее расстилать. Управившись с кроватью, я лег под теплое одеяло, что дало мне чувство домашнего уюта посреди зимнего вечера и тепла. Пролежав еще с полчаса и договорившись по ВК о завтрашней встрече, я совсем не заметил, как уснул.