– Ах, точно, там же знают, как меня зовут. Меня называют… называют… хм, я не помню, – ответил Кирилл.

– А как давно ты работаешь в этом гриль-баре?

– Эм, две недели или немного больше.

– Хорошо, уже что-то есть. Что ты делал до работы поваром?

– Не помню… – после недолгого раздумья ответил парень. Тревога всё больше одолевала, но желание разобраться в происходящем перманентно доминировало над остальными мозговыми процессами.

– У тебя есть девушка?

– Да.

– Как её зовут?

– Юлия.

– Как давно ты с ней знаком?

– Сегодня она должна ко мне прийти, чтобы отметить две недели с начала отношений.

– Как думаешь, она может что-то о тебе знать?

– Вряд-ли. Наверняка я рассказал то, о чём знаю сам. И судя по тому, как идёт опрос: воспоминаний у меня не много.

– Кто у тебя был до Юли?

– Не помню…

– Откуда ты знаешь, что после потери сознания у тебя наступает эпилептический приступ? И почему тебе известно, куда именно нужно давить в глазнице, чтобы убить, а не всего лишь лишить глаза?

– Просто знаю, не откуда. Такое ощущение, что это всегда было у меня в голове.

– Тебе это не кажется удивительным?

– Мне кажется, что у каждого человека есть подобные способности, возможно, это как-то передаётся по наследству на подсознательном уровне.

– А если я спрошу, из чего образована передняя стенка пахового канала?

– Апоневрозом наружной косой мышцы живота, – без раздумий ответил Кирилл.

– Тебе не кажется странным, что при вопросах о твоей жизни, ты после длительных пауз ничего не можешь ответить, зато на вопросы, относящиеся к медицине, у тебя не возникает никаких проблем?

– Может это просто совпадение!

– Ладно, а как называется связка удерживающая хрусталик глаза?

– Циннова связка, – в очередной раз с минимальной задержкой выдал парень.

– Вот видишь, о чём я говорю! – подметил Игорь, – держи это в голове. Вдруг поможет вспомнить хоть что-то.

– Ну, а если я так хорош в медицине, почему работаю на кухне? – смело заметил парень.

– Сейчас последние дни лета, ты ещё молодой. Разве тебя не посещала мысль, что ты можешь ещё учиться, а приготовление блюд в баре – это просто несложная подработка?

– Когда это говоришь ты, то звучит логично.

– А какое медицинское образовательное учреждение есть в Керчи?

– Керченский медицинский колледж. Но почему ты думаешь, что я учусь именно в этом городе? – более активно включился в разговор молодой человек.

– Я не думаю, я предполагаю. Твоя же задача проверить. Понятно?

– Понятно…– нехотя промямлил единственный живой собеседник.

– У тебя есть родители или какие-нибудь родственники?

– Не знаю…

– Сколько тебе лет? Когда у тебя день рождения?

– Эмм…не помню…

– Что вообще ты помнишь? Какое у тебя самое раннее воспоминание?

Раздумья заняли несколько десятков секунд, но Кирилл всё-таки нашёл ответ:

– Наверное, утро, когда я проснулся, весь в старых кровоподтёках, и у меня болело всё тело: руки, ноги, туловище, голова и особенно лицо. Да, это воспоминание. Но я не могу понять, почему больше ничего не помню. Мне не три года, чтобы память была, как у рыбы.

– И что ты тепель чувствуешь, когда ощущаешь себя никем? – вмешался ребёнок.

– Я будто потерял смысл жизни, которого не было, – расстроился молодой человек. – Что мне теперь делать?

– Я уже говорил, что помогу вспомнить, – подвёл черту Игорь, – но тебе придётся меня слушать и делать то, что я говорю.

– А я не собилаюсь помогать, плиду только заблать своё. Остальное мне не интелесно. Мне только в ладость, чтобы ты мучился подольше, – с этими словами малыш пропал, и лишь двое взрослых остались сидеть на прежних местах.

– Да кто этот мелкий? Я всё никак не могу вспомнить, кто он. Может, ты подскажешь?