Пастор Мандерс. И такому-то человеку вы воздвигаете памятник!

Фру Алвинг. Во мне говорит нечистая совесть.

Пастор Мандерс. Нечистая… То есть как это?

Фру Алвинг. Мне всегда чудилось, что истина не может все-таки не выйти наружу. И вот приют должен заглушить все толки и рассеять все сомнения.

Пастор Мандерс. Вы, конечно, не ошиблись в своем расчете.

Фру Алвинг. Была у меня и еще одна причина. Я не хотела, чтобы Освальд, мой сын, унаследовал что-либо от отца.

Пастор Мандерс. Так это вы на деньги Алвинга?

Фру Алвинг. Да. Я ежегодно откладывала на приют известную часть доходов, пока не составилась – я точно высчитала это – сумма, равная тому состоянию, которое сделало в свое время лейтенанта Алвинга завидной партией.

Пастор Мандерс. Я вас понимаю.

Фру Алвинг. Сумма, за которую он купил меня… Я не хочу, чтобы к Освальду перешли эти деньги. Мой сын должен получить все свое состояние от меня.

Освальд Алвинг входит из дверей направо, уже без шляпы и пальто. Фру Алвинг идет ему навстречу.

Уже назад, милый мой мальчик!

Освальд. Да. Как тут гулять, когда дождь льет без перерыва? Но я слышу – мы сейчас сядем за стол? Это чудесно!

Регина (входит из столовой с пакетом в руках). Вам пакет, сударыня. (Подает ей.)

Фру Алвинг (бросая взгляд на пастора). Вероятно, кантаты для завтрашнего торжества.

Пастор Мандерс. Гм…

Регина. И стол накрыт.

Фру Алвинг. Хорошо. Сейчас придем. Я хочу только… (Вскрывает пакет.)

Регина (Освальду). Красного или белого портвейна прикажете подать, господин Алвинг?

Освальд. И того и другого, йомфру Энгстран.

Регина. Bien…[6] Слушаю, господин Алвинг. (Уходит в столовую.)

Освальд. Пожалуй, надо помочь откупорить… (Уходит за ней в столовую, оставляя дверь непритворенной.)

Фру Алвинг (вскрыв пакет). Да, так и есть. Кантаты для завтрашнего торжества, пастор Мандерс.

Пастор Мандерс (складывая руки). Как же у меня хватит завтра духу произнести речь?..

Фру Алвинг. Ну, как-нибудь найдетесь.

Пастор Мандерс (тихо, чтобы его не услышали из столовой). Да, нельзя же сеять соблазн в сердцах паствы.

Фру Алвинг (понизив голос, но твердо). Да. Но затем – конец всей этой долгой, мучительной комедии. Послезавтра мертвый перестанет существовать для меня, как будто он никогда и не жил в этом доме. Здесь останется только мой мальчик со своею матерью.

В столовой с шумом опрокидывается стул и слышится резкий шепот Регины: «Освальд! С ума ты сошел? Пусти меня!»

(Вся вздрагивая от ужаса.) А!.. (Глядит, словно обезумев, на полуоткрытую дверь.)

В столовой раздается сначала покашливание Освальда, затем он начинает напевать что-то, и наконец слышно, как откупоривают бутылку.

Пастор Мандерс (с негодованием). Что же это такое? Что это такое, фру Алвинг?

Фру Алвинг (хрипло). Привидения! Парочка с веранды… Выходцы с того света…

Пастор Мандерс. Что вы говорите! Регина?.. Так она?..

Фру Алвинг. Да. Идем. Ни слова!.. (Схватившись за руку пастора, нетвердой поступью идет с ним в столовую.)

Та же комната. Над ландшафтом по-прежнему густой туман. Пастор Мандерс и фру Алвинг выходят из столовой.

Фру Алвинг (еще в дверях). На здоровье, господин пастор. (Говорит, обращаясь в столовую.) A ты не придешь к нам, Освальд?

Освальд (из столовой). Нет, благодарю, я думаю пройтись немножко.

Фру Алвинг. Пройдись, пройдись; как раз дождик перестал. (Затворяет дверь в столовую, идет к двери в переднюю и зовет.) Регина!

Регина (из передней). Что угодно?

Фру Алвинг. Поди в гладильную, помоги им там с венками.

Регина. Хорошо, сударыня.

Фру Алвинг, удостоверясь, что Регина ушла, затворяет за собой дверь.

Пастор Мандерс