– У нас тут Оксана… огорчилась, – говорит мама.
– Я слышу, – говорит Рома. – А что случилось?
– Лейка эта вонючая! Коза драная! Шлюха тупая! – кричит Оксана. – Говно, говно, говно!
– Лея отняла у нее свое платье, – объясняет мама. – А потом я не дала ей планшет. Хорошо хоть Яна с Лешей в саду и школе.
Оксана с головой прячется под покрывалом. Рома смотрит, как одеяло вздрагивает от ее прерывистого дыхания.
– Нам ведь сегодня надо к психиатру? – спрашивает Рома.
– Да. Марк должен подойти, присмотреть за Оксаночкой.
– Ты как будто не очень потрясена?
– Ну… Шурка с Лешей тоже тяжело адаптировались, помнишь? А ты вообще рыдал целыми днями. Но, конечно, я думала, тут все проще будет, – расстроенно говорит мама.
Оксана продолжает кричать под одеялом.
Сцена 25
Мама в ванной сидит на табуретке, перед ней стоит Оксана. Мама опрыскивает Оксанины волосы средством от вшей. Оксана тиха и послушна.
В ванную заглядывает Марк. Леша сидит у него на шее и водит ладошками по его лысой голове:
– Мам, можно ты меня тоже помоешь? У меня снова все чешется!
– Кать, лучше бы ты их просто побрила, – говорит Марк. – Это лучшее средство. Нет волос – нет вшей. Леха, приехали.
Марк спускает Лешу на пол.
– Да мне нравятся длинные волосы, – отвечает мама. – Они красят детей.
– Эх, вот мы с тобой разные люди. Тебе важна красота, а мне – чтобы все были здоровы. Вы с Ромой ходили к психиатру?
– Да, были сегодня. Симпатичная девушка.
– Что сказала?
– Поставила тревожное расстройство, прописала таблетки.
Марк морщится.
– А вот… Маша Рубцова, сестра Дины Рубцовой, помнишь ее, да?
– Да, – отвечает мама. Она опрыскала Оксанины волосы и теперь чешет их специальным гребнем.
– У нее тоже был трудный период, примерно в том же возрасте, ее отвели к психиатру, тот ей таблетки прописал. Но от таблеток только хуже стало, она потом вообще в больницу попала. Давай без таблеток, а? Таблетки – это большой риск.
– Но Роме-то они могут помочь.
– Кать. Я много об этом читал, пришлю тебе статьи, и ты поймешь, насколько все это неоднозначно.
У мамы звонит телефон, она откладывает гребень, вытирает руки об полотенце.
– Я в любом случае не специалист. Наш доктор явно лучше разбирается в этой теме. Таблетки наверняка проверенные – по крайней мере дико дорогие, – говорит мама.
– Да я заплачу, чтобы ты их выкинула. Больше, чем они стоили.
Телефон замолкает. На экране надпись «Пропущенный звонок. Шура».
– Мне важна эта тема, и я действительно много об этом читал. И тебе бы тоже очень советовал почитать западных экспертов перед тем, как впихивать в детей всякие колеса.
Леша дергает Марка за ногу и ноет:
– Мам, ну вы скоро?
– А я буду так? – спрашивает Оксана. – Мокрая волосы останусь этот шампунь?
– Сейчас. Две минуты, – отвечает мама. – Мы все смоем, но сначала яд должен подействовать.
Телефон звонит снова.
– Именно, – замечает Марк. – Ты готова травить детей ядом вместо того, чтобы просто сбрить эти волосы. То же самое с таблетками.
– О господи, – устало говорит мама. Берет трубку. – Алло, привет, Шурочка! Ну как там твой санаторий? Сахар-то меришь?
Из трубки доносится низкий голос:
– Мам, мне тут очень скучно. Забери меня отсюда!
– А что не так?
– Всё. Тут вообще делать нечего. Мы вожатых презервативами обстреляли, ну, с водой, скучно потому что, а они меня в изолятор засунули! Причем только меня, хотя все кидали. И я тут сижу одна, у меня даже компа с собой нет, а змейка эта на телефоне задолбала уже. Короче, забери меня отсюда. Серьезно, я тут больше не останусь, если не заберешь, я ногу себе сломаю.
– Шур, ну погоди…
Шура вешает трубку.