Мужчина выпрямляется, а я любуюсь. Высоченный, накачанный, татуированный. А какая крепкая задница! Прикусываю губу. И решаюсь наконец-то спросить...

— А Марат...

Яр останавливается, берет брюки с боксерами и начинает одеваться. Затем разворачивается. На красивых губах играет лукавая ухмылка.

— Понравился тройничок?

Я резко вспыхиваю. Молчу, исподлобья глядя на голубоглазого соблазнителя.

— Он в отъезде. Скоро вернется. Он тоже скучал по тебе, Карри.

Мои щёки пылают. Ведь я и правда... Ох! Обхватываю их ладонями, пытаясь скрыть смущение. Подскакиваю и, виляя бёдрами, иду на кухню. Наливаю себе воды. Яр закуривает.

— Чтобы больше никаких мужиков, — хрипло сообщает мне.

— Это с чего бы? — да я и не планировала, но хрен ему в этом признаюсь.

Что никого не хочу. Пожалуй только... Марата? Или всё-таки Яра? Обоих? Ох, беда на мою головушку!

— Ты принадлежишь нам, — заявляет Волков.

— Вроде бы рабство и крепостное право уже отменили, — невозмутимо парирую.

— Я не шучу, девочка, — в воздухе витает угроза.

— Зачем я вам? — невинно хлопаю ресницами, — я же лишь сиськами трясу? Наверняка меня шлюхой последней считаете?

— Мы шлюх не трахаем, малыш. Брезгуем. — Он подходит и обнимает меня, прижимает к себе, — Ты совсем не такая. А потому больше не будешь работать в «Авроре».

— С хера ли?! — возмущаюсь.

— У тебя же сейчас сессия? — спрашивает, совершенно не обращая внимания на моё возмущенное пыхтение.

— Да...

Мужчина отпускает меня, затем берет с пола свою рубашку. Надевает. Медленно, уверенно застегивает пуговицы.

— Вот сдай её, затем поговорим.

— Да ты озверел! Думаешь, если засунул в меня свой член разок другой, я резко на всё согласная?!

— Да.

— Что «да»?

Он невозмутимо обувается. А я стремительно закипаю.

— Вот так уйдешь?! — повышаю голос, — раскомандовался тут! Я не твоя подружка, Яр!

— Разве? А я-то уж губу раскатал, — он искренне, как-то по-мальчишески улыбается.

И этим меня полностью обезоруживает. Пользуясь моим замешательством, хватает в охапку и долго, нежно целует.

— Ты заслуживаешь любви, — говорит странную фразу.

— Что...

— Перед следующим экзаменом жди машину, на автобусе не катайся. Мы скоро увидимся, Карина. — С этими словами он уходит.

А я стою, открыв рот. Не понимая, что вообще творится.

— Яр... — выдыхаю шепотом, затем прислоняюсь лбом к двери.

Ведь уже соскучилась по этому наглому бандюку. Несмотря на его жуткое поведение, мне приятно. Впервые мужчина так властно и собственнически относится ко мне.

На улице раннее утро, никого нет. Быстро надеваю спортивную форму и иду на пробежку, чтобы хоть немного восстановиться и остыть. Ночь была очень горячая. Включаю музыку и бегу, бегу. Выжимаю из себя максимум. Стараюсь не думать, но образ властного мужчины никак из головы не выходит.

Возвращаюсь домой, уставшая и довольная.

— А оргазм, это круто, — говорю себе, нежась под горячим душем.

Внезапно раздаётся звонок в дверь. Недовольно ворчу, обернувшись полотенцем, иду открывать.

— Венни? — впускаю коллегу и подругу.

Красивая длинноногая блондинка проходит, держа в руках пакет. Венни или Кристина Венина — сбежавшая дочь одного табачного олигарха, не желающая выходить замуж за старого и дряблого партнера отца. Мы с ней в чём-то похожи. На этой почве и сблизились.

— Привет! Мне тут птичка напела, что тебя захотели очень влиятельные мужики, — она подмигивает, — вот, отметить приехала.

Многие девушки в нашем клубе танцуют для того, чтобы склеить богатея. И стать если не женой, то любовницей. Большинство так и уходят из «Авроры», будучи содержанками. У меня такой цели нет.

— Я не увольняюсь, Венни! — восклицаю.