Последняя фраза вылетела из моих уст раньше, чем я успела прикусить язык.

– Понятно, – как-то уныло произнес помощничек. – Давай так: ты мне дашь спокойно доработать до Нового года и я сам уйду.

– Нет, – непонятно на что ответила.

– Нет? – удивленно переспросил опарыш. – То есть тебе нравится без причины отравлять мне жизнь?

– Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни как можно быстрее, и ждать четыре месяца я не собираюсь.

– Война так война, – фыркнул Малышев, покидая мой кабинет. – Ах да, Виолетта просила передать, что нашла записку от любовника. Точнее, она просила передать записку, но на то я и помощник, чтобы все знать.

– Да как ты посмел, недоносок?! – взревела, словно йети. – Кто тебе право дал читать личное?

– Оу, так я уже и забыл все, – ехидно хмыкнул этот мерзопакостный пиздюк. – А бумажку… – похлопал по карманам. – Какая досада! Кажется, потерял, – промурлыкал наигранно виноватым тоном, шустро покидая мой кабинет.

Запустила ему в догонку трубкой. Попала. Но не в того.

– Ну, и что это было? – потирая ушибленный лоб, хмуро спросил Алиев.

Да плевать него. Как теперь узнать, что было в записке? Подорвавшись с места, пролетела мимо ошарашенного подбитого брюнета.

– А ну, стоять! – рявкнула на опарыша, который слонялся по приемной.

– Ну что еще? Может хватит? – в тон мне прорычал Малышев.

Не железный, уже хорошо. Что там говорил Алиев? Чуть добавить женских чар? Да запросто! Вдох-выдох. Надо просто представить, что передо мной Малыш, а не гребаный опарыш.

– Кир, – тихо начала, опустив глазки вниз. – Ты все неправильно понял. Я не хочу, чтобы ты здесь работал, потому что… – вдох-выдох, это мой Аполлон, так надо, Окси. – Ты мне нравишься, Кирюш.

Подняла смущенный взгляд на парня, на лице которого отражалась целая гамма эмоций, сменяющих одна другую.

Очкарик мрачнел все сильнее. На секунду мне показалось, что пора делать ноги. Но… Оказалось, что не показалось вовсе, однако я не смогла сделать то, что нужно.

Чуть прохладные пальцы сдавили мою шею так, что стало трудно дышать.

– Как ты сама себя выносишь? – рычал, практически мне в рот, Малышев. – Лживая долбаная сука!

Давно я не ощущала себя такой уязвимой. Ноги ослабли, закричать возможности не было. Собрав остатки силы в кулак, я вцепилась в волосы говнюка.

– Алиев! – пророкотал опарыш. – Забери эту швабру отсюда, пока я ей хребет не сломал!

Удивительно, но Эмиль меня буквально выхватил из лап очкастого смертника, а я успела выдрать пучок темных волос.

Подыхать этот уродец будет долго и мучительно. И начну я с теста, благо образец появился.

9. Глава 8

Алиев убрался с глаз моих долой еще полчаса назад. А я все пыталась заставить себя выйти из кабинета. На секунду Малышев всколыхнул во мне слишком болезненные воспоминания, которые я долгое время тщательно загоняла внутрь.

Неопределенность с Малышом тоже несколько омрачала настроение, ведь я не знала, что было в той злополучной бумажке. Ну, подружка! Ну, молодец! Нашла кому мои письма доверять! Что бы ни было у меня с Эмилем Летта не имела права так реагировать! И если еще сразу я думала найти ее и извиниться, то теперь мне было глубоко наплевать. В конце концов, десять лет прошло, никто так долго мужика не ждет.

– Можно? – раздался голос опарыша после легкого стука в дверь.

– Если скажу “нет”, исчезнешь? – недовольно проворчала.

– Нет, – флегматично ответил глист.

Очкарик стремительно приближался к моему месту.

– Я принес сводку, Мирон Ильич просил, – положил передо мной распечатанный журнал, переплетенный пружиной в книгу.

– Что-то еще?

– Да. Я не должен был распускать руки, и это единственное за что я прошу прощения. Вот.