Впрочем, сейчас речь шла не о Грейс, так что принцесса вовремя себя одёрнула.

– Наследником престола стал бы ребенок Эсфеи. Если бы она родила мальчика, он был бы первым принцем королевских кровей. Однако Боги не благословляют этот союз ни мальчиком, ни девочкой… Ходили странные слухи, будто Руперт и Эсфея вовсе с момента свадьбы не возлегли, – говорить этого Грейс не следовало, но она не смогла не выразить всеобщее тайное опасение.

– Если же этого не случится, то будет претендовать мой сын. Или, если и тут не выйдет, – Грайс засмеялась, – тогда уже сын Тэсы! Но женщины правителя у нас не бывало никогда. Такое не принято.

– Нас ждут только политические браки, Грейс. Если вы надеетесь найти мужа по любви, то это маловероятно. Да и я бы на вашем месте присмотрелся к какому-нибудь богатому вельможе, которым вы сможете управлять в дальнейшем. Родите сына, усадите его на трон и будете править из тени.

– Нет, я не думаю, что гожусь на роль королевы.

Лишь в процессе этого разговора с Эранором, принцесса задумалась о том, кто будет наследником престола, и как этот некто распорядится теми благами, которые остались у королевства и теми, которые еще могут быть. Не будет ли порушена хрупкая мирная связь с Севером и возможная торговля? А поссорить страны вновь, на самом деле, ничего не стоит.

– А я считаю, что подумать об этом стоит, – ответил Эранор непринужденно.

Родить сына раньше старшей сестры – самый верный вариант заполучить трон и сделать свою землю сильнее. С Эранором так не получится, если они заключат брак, Грейс станет королевой Фирнена, а значит, к Эритреи более не будет иметь отношения. Логично найти местного мужа, и остаться при дворе, а после заделать первого наследника. Даже если потом у Эсфеи появиться сын, первым на престол по старшинству будет претендовать сын Грейс. Однако горькая правда была в том, что по любви и такие браки не заключаются тоже.

– Я понимаю, конечно… знаете, я последую Вашему совету! – принцесса улыбнулась, лукаво прищурившись, – действительно найти богатого и непритязательного мужа, как у Эсфеи, куда проще, нежели лезть из кожи вон. Женщинам ведь полагается быть в тени и плести интриги. Да, будь я хитрее, так бы и сделала. А пока что, не умею, увы. Но ко двору теперь присмотрюсь пристальнее, – Грейс рассмеялась, и в уголках её теплых глаз образовались паутинки морщинок, не свойственных столь юным девам, – может, и вы мне кого-то предложите? Только поглупее и побогаче!

– Хах, богаче себя я вам уж точно никого не найду, – принц усмехнулся. Смешно думать, будто это тонкое, тёплое южное создание рождено для того, чтобы стать рабыней нелюбимого мужчины или затворницей. В Эритрее все женщины королевских кровей, достигающие двадцати лет и не вышедшие замуж, обязаны становиться жрицами культа Бога Юфуса. Этой участи до дрожи боялась младшая принцесса Тэса, от того и засматривалась на всякого явившегося ко двору молодого господина.

– Я не питаю иллюзий на этот счёт, однако хочу внести свой скромный вклад. Для этого, я готова пытаться, чтобы меня услышали и прислушались. Думаю, выступлю на ближайшем Совете с предложением организовать торговлю с Фирненом. Не с первого раза, конечно, но я заставлю Совет рассмотреть это предложение и варианты.

Эта малышка настроена серьезно. Отложила лист пальмы и пошла к дверце, ведущей в сад.

– Только не сочтите меня слишком настырной, – смеется, потирая обгоревшую шею ладошкой. Будет болеть вечером.

– Поздно, – ответил Эранор. То, что принцесса чересчур настырная он понял ещё на балу, так что теперь от этого отвертеться не получится, – подождите.