Мальчика нашла в гостиной. Наверное, он спал, но когда я зашла, поднялся с пола и потрусил ко мне.

Слушая, как он дышит с открытой пастью, я прошептала:

- Мальчик, будь хорошим... эм... мальчиком, только не шуми, хорошо?

И правда неудачную кличку сестра выбрала собаке.

Стоп. Я серьезно сейчас подумала, что кличка «Макс» лучше? Неужели я умудрилась попасть под влияние Ника?

«Настя, не ведись!»

Благодаря свету фасадного освещения, проникающему через большие окна, в гостиной не было кромешной темноты, но ошейник на шее собаки я все равно искала на ощупь. Прикрепила к нему поводок. Держа его в одной руке, а другой придерживая ошейник, повела собаку к выходу.

- Давай, Мальчик. Еще немного и мы пойдем домой. Ты же не сбежишь от меня в этот раз, правда? Я должна во что бы то ни стало вернуть тебя твоей хозяйке, понимаешь?

Пес на удивление послушно следовал за мной.

«Только бы он не гавкнул! Только бы не гавкнул!» - мысленно молила я, и мои мольбы были услышаны.

Вот она! Вожделенная дверь. Осталось только открыть ее и...

Тут я застыла, глупо моргая и пялясь на замок. А как его открыть-то? Ни защелки, ни задвижки. Здесь даже замочной скважины для ключа нет!

Вдруг по глазам резануло ярким светом. Я аж зажмурилась, и в тот же миг гавкнул Мальчик.

- Куда это вы собрались?

Разочарованно выдохнув, я обернулась.

На верхних ступенях лестницы стоял Ник, опершись локтем о стену: в белой футболке, в легких пижамных штанах, волосы всклокочены. Другую руку он поднял вверх и потряс темным брелоком.

- Замок и снаружи, и изнутри открывается ключом. Которого у вас нет.

Меня аж перекосило от обиды. Выходит, зря я изображала из себя героиню-беглянку. Меня тут заточили как Рапунцель.

- Так куда же вы собрались на ночь глядя?

Я выдавила из себя порцию натужного глупого смеха.

- Ах, а я тут... - подняла поводок в руке, - решила выгулять Мальчика.

- Не поздновато? - спросил мой тюремщик, а на лице большими буквами: «Да кто вам поверит?». – Я выводил его на прогулку после онлайн-совещания, могли не беспокоиться.

Ник протяжно зевнул, похлопал себя ладонью по открытому рту и, помычав, сказал:

- Идите спать, не бродите тут в темноте, пока я не решил, что вы пытаетесь меня обокрасть.

Меня аж перекосило. Ну надо же! Вор обвиняет меня в том, что я хочу его обокрасть! Очаровательно.

- Эй! – окликнула его я, когда он почти исчез на повороте лестницы. – Никита Олегович!

Обернулся.

- Вы, вроде, решили называть меня Ником?

- Ага, - согласилась я. – А вы знаете, что вы странный, Ник?

Его брови поползли на лоб.

- Ну то есть... – я наклонилась и потрепала по голове Мальчика; пес в ответ посмотрел на меня с интересом. – Мне понятно, почему я здесь. Моя сестра действительно очень привязана к этой собаке, я ради нее стараюсь Мальчика вернуть. Но вы...

Ник повернулся всем корпусом, даже спустился на ступеньку ниже и скрестил руки на груди, внимательно меня слушая.

- Нет, в принципе я могу понять, почему вы выдали меня за свою невесту – это было спонтанно, да? И даже могу понять, почему придумали мне беременность – так убедительнее, правильно? Но дальше... Вы привели в дом чужого человека. И шантажом заставляете меня здесь оставаться. И это уже ни в какие ворота. Поэтому мне и захотелось спросить: вы знаете, что вы странный и ведете себя странно?

Он хмыкнул, поднял взгляд, посмотрел куда-то сквозь стену задумчиво, потом сказал:

- Не то чтобы я не понимал, почему это сделал... Но, боюсь, если скажу это вслух, перестану себя уважать. Так что разрешаю вам считать меня странным.

Я сжала губы.

- А вы не боитесь, что я полицию вызову?