Выходим из квартиры, запихивая Люцифера обратно, он явно собирался с нами, и пока идём к лифту, до ушей доносится жалобное мяукание.

– Может, возьмём его с собой как-нибудь? – нажимаю кнопку лифта и поворачиваюсь к Еве, которая копается в своём рюкзачке.

– Зачем? – удивлённо смотрит, оставив своё занятие.

– Пусть приобщается, – пожимаю плечами. – Кажется, музыка ему нравится.

– Ему нравишься ты, – смеётся и кладёт ладонь на моё плечо. – И только потом то, что ты делаешь.

Люцу я нравлюсь, а тебе? Я уже открываю рот, чтобы задать этот дурацкий вопрос, но меня спасают открывшиеся двери лифта. Вовремя.

У подъезда, хвала небесам, нас никто не поджидает. Неужели Ася отступила? У меня даже вырывается вздох облегчения. Ева понимающе бросает взгляд на меня, безошибочно угадав мои мысли. В студию едем в приподнятом настроении, хотя я вижу волнение Цветковой, вижу, что она переживает о том, что я собираюсь преподнести Грешникам

– Может, скажем, что это твои? – робко предлагает, когда я паркуюсь на стоянке бара.

– Ну уж нет, – качаю головой, – Они должны знать. Тем более, что это будет враньё с моей стороны и присвоение чужой заслуги. А я этого не терплю, – резко отвечаю. – Не переживай, я знаю, им понравится, – мне хочется обнять её, хочется… поцеловать мне её хочется, чёрт возьми!

Стереть все сомнения напрочь. Вселить уверенность, показать, что она действительно уникальна! Такое нельзя просто убирать в стол. Это должно звучать, должно увидеть свет. Как она не понимает?

Я тянусь в её сторону, но она кивает моим словам и выходит из машины. Ну что за невозможная девчонка!

Идём в нашу гримёрку, и я чувствую, что Ева готова развернуться и просто сбежать.

– Не дрейфь, – обнимаю её за талию и буквально заталкиваю в комнату.

Заходим, и все взгляды устремляются на нас, а я первым делом смотрю на Егора и неосознанно прижимаю Еву ближе. В его глазах мелькает что-то непонятное, и он, пряча ухмылку, отворачивается.

– Всем привет, – по тону Евы уже можно определить, что она глубоко сожалеет.

– Парни, – торжественно произношу. – У меня кое-что для вас есть.

И все трое резко оборачиваются на нас с Цветковой, а она отступает за мою спину. Трусиха.

– Это то, что я думаю? – первым подаёт голос Кай, идя навстречу и пугая Еву ещё больше.

Я чувствую, что она вся сжалась, слышу, как громко бьется её сердце, запуская ритм моего. Я физически ощущаю, как мне передаются все её эмоции.

– Новая песня, – улыбаюсь и вижу, как парни смотрят на меня в неверии.

– Так быстро? – Стас хмурится, хотя я его понимаю. Не так-то просто выдать что-то новое за такой короткий промежуток времени, но тут меня спасла Цветкова.

– Вообще это не совсем моя, – беру за руку Еву и буквально тащу её к диванчику. – Стихи Евы.

– В смысле? – Кай застывает посреди комнаты, хмуря брови и пристально на нас глядя, от чего Ева прижимается ближе, а у меня внутри разгорается раздражение.

Она не должна бояться. Не должна сомневаться в себе.

– Текст Евы, моя музыка, – мы сидим на диванчике, Ева с шумом выдыхает, и я накрываю её ладонь своей, чувствуя, как Цветкову потряхивает. – Тексты невероятные, вы только посмотрите, обещаю – вам понравится.

– Уверен, что всё так и есть, – Егор смотрит на неё с тёплой улыбкой, а меня буквально разрывает от этого.

Я готов врезать Астахову по роже за его взгляд. Готов прямо сейчас встать и заткнуть этого любвеобильного идиота.

– Давайте посмотрим, что там нам Ева со Святым принесли, – Стас как всегда с неизменным чупа-чупсом во рту скалится во все свои тридцать два.

Встаю, беру гитару и снова сажусь рядом с Цветковой, но замечаю взгляд Егора, который прикован к девушке. Если он продолжит так смотреть, клянусь, я не выдержу. Это моя девушка, пусть и фиктивная. Моя. Моя Ева.