– Всё.

– Как всё?

– Ну, можешь вместо точки восклицательный знак поставить. Так сказать, для эмоционального усиления. И всё, – невозмутимо говорят близнецы. Дальше подпись там, печать… Нет, печать не надо.

– А может…

– Нет.

– А если…

– Не стоит.

– А…

– Ну, хорошо, – смилостивились мудрецы. – Чтобы не утрировать лаконизм, но не удручить ясны перспективы твои, красна девица, да не во вред эффективности дохождения основного посыла до реципиента – так и быть, допиши постскриптум: «P.S. Я тебя люблю». И хватит отнимать наше драгоценное время и не менее драгоценное время адресата, он же целевая аудитория, он же потенциальный потребитель, он же г-н. Усмирив свой креатив, иди себе с письмом. На почту. Желательно электронную, ибо она не в пример мгновенней.

Чтоже сумняшеся отправилась г-жа на почту, письмо отправила, как было велено, и села у окна проплакивать свои ясны оченьки в ожидании суженого.

Но к ее удивлению, просидеть она долго не успела, потому что суженый г-н ответил моментальным согласием, тут же сам явился, взял г-жу за руку и за сердце, они мигом поженились, детей народили, жили долго и счастливо и умерли в один день. А денег он уж и до того много заработал, так что еще и детям осталось на развитие их бизнесов.

Смысль:

А смысль сей притчи в том, что не всякое слово – серебро (а про молчанье – и вовсе умолчим). Думай, что говоришь. Говори, что хочешь (в смысле – что именно хочешь и от кого конкретно). И будет тебе серебро, и золото будет.

Один г-н был папуасом[50]. Так уж получилось. Не всем же быть жителями Рио-де-Жанейро и ходить в белых штанах. Наш г-н в белых штанах не ходил, и вообще штанов у него не было. Зато он был знатен происхождением, красив собой и богат женами, свиньями, металлоинструментами (типа «нож» и «топор»), стеклянными бусами, сумчатыми барсуками, древесными кенгуру, луками и стрелами, сушеными человеческими головами, палочками для носа[51], перьями райских птиц и бутылочными тыквами для… Ну, не будем уточнять – все знают, где папуасы носят тыкву, а точнее, что[52] они в ней носят.

Являясь первым парнем на деревне в буквальном смысле (то есть старостой-вождем), наш г-н перманентно щеголял весь в перьях, бусах, женах и тыквах (функциональная тыква по причине особенностей строения тела могла быть только одна – зато каждый день новая, а по большим праздникам г-н для красоты и две прицеплял, вызывая заслуженную зависть односельчан-однотыквенников). Большие праздники в тех столь отдаленных местах происходили с завидной регулярностью – не реже одного, но и не чаще семи раз в неделю. Жители окрестных деревень под руководством первых парней собирались где-нибудь на междеревенской поляне, жарили кабанчика или соплеменника, а если повезет, то и туриста какого-нибудь, белого и жирного, – зарежут, глиной обмажут и в костер. Пели-плясали, конечно, – как же без этого? Бывает, что и дрались, – и без этого как же? Победителей не судили, проигравшими опять же закусывали.

А первые парни повышали свой авторитет в глазах деревенщины, прогуливаясь вокруг барбекю, демонстрируя свои райские перья в прическах, бусы и жен на шее, а тыквы… А тыквы, ну, вы сами понимаете на чем. Наш г-н по количеству перьев, бус и жен был абсолютным чемпионом. Равно как и по длине тыквы (или парочки в особо торжественных случаях – не чаще одного, ну, двух, ну, максимум трех раз в неделю). Уж и пробовали первые парни меряться тыквами, женами и перьями с г-ном, да всегда терпели позорное фиаско – у г-на и перья шикарней, и бусы стеклянней, и жены толще, и тыквы длинней.