Глядя на его внешность, а затем посмотрев на свое удручающее состояние, пациент невольно почувствовал легкие нотки ревности, даже несмотря на пока недолгое общение с Верой.

– Здравствуйте, у Вас не больше десяти минут, ему пока вообще лучше не нервничать и не разговаривать о прошлом, – неожиданно грозно и строго ответила она.

– Конечно, не будете против, если мы пообщаемся наедине?

Медсестра неожиданно напряглась, посильнее вцепившись в ручки коляски, однако мужчина тут же к ней обернулся, улыбчиво подмигнув.

– Все нормально, не переживай, со мной ничего не случится, – заявил он неимоверно спокойным голосом.

Почувствовав облегчение, Вера молча кивнула и удалилась, сказав, что если что, она будет рядом.

– Добрый вечер, товарищ…., – протянул следователь, задумавшись, – простите.

– Ничего страшного, – с легкостью ответил ему пациент, – признаться, за эти дни уже привык, что никто, в том числе и я не знаю, как меня зовут. Можно сказать, «Человек Икс».

– Тогда, если Вы не против, буду обращаться просто «гражданин». Что помните из событий до того, как попали в кому?

– Это лёгкий вопрос. Пустота. Чистый лист, – также непринужденно продолжил мужчина, смирившись со своей судьбой.

Приготовивший блокнот и ручку на изготовку следователь застыл в немом шоке. Впервые в его жизни ему нечего было записывать.

– Может какие–то всплески? Или отрывки? Хоть что–то! – взмолился он, понимая, что такие тяжелые процедуры согласования допроса с медицинским учреждением были напрасны.

– Может быть. Я не знаю, как это назвать. Было несколько вспышек, – ответил ему больной, – точно чувствовал холод и темноту. Яркий свет тоже. Боль от ударов. На этом все.

В этот момент краем глаза он заметил, что Вера, притаившаяся за деревом на небольшом отдалении, внимательно следит за каждым их шагом, как будто стараясь быть в курсе событий.

– Так, не густо, это может быть что угодно, – покачал головой недовольный следователь, записав несколько слов.

– Я надеялся, Вы мне что–то расскажете, – неожиданно заговорил сам мужчина.

– Хотелось бы. Мы пробили Ваше лицо и отпечатки, гражданин, по нашим базам. Ни одна фотография не совпала. Вас словно никогда и не было. Призрак, – грустно ответил правоохранитель.

– М–да, дела, – протянул больной, – такое возможно?

– Чисто теоретически да, есть несколько вариантов, либо Вы иностранец, в чем я очень сомневаюсь, либо кто–то очень постарался, чтобы удалить Вас. Второй вариант больше похож на правду.

– Кто же я такой? – удивлённо заявил собеседник, с грустью посмотрев в пол, поправив больничные штаны, немного зацепившиеся за колесо коляски.

– Не знаю. Попробуем выяснить. Благо теперь кома миновала, может чего вспомните. Если что, звоните, – ответил ему следователь, достав из кармана и протянув визитку.

– Ладно, договорились, – подытожил мужчина, крепко сжав ее пальцами.

В этот момент, посмотрев на дерево, за которым пряталась Вера, правоохранитель в голос усмехнулся, заметно повеселев.

– Спасибо! Не переживайте, не трону я Вашего драгоценного! Можете быть свободны! – крикнул он ей, после чего развернулся и двинулся в противоположную сторону, громко захлопнув одним движением свою записную книжку с единственной строчкой записи.

Целые недели согласований пошли прахом. Это общение оказалось лишь пустой тратой времени. А от того в совокупности с абсолютной неизвестностью в расследовании произошедшего, становилось еще более гадко на душе.

Как только следователь покинул их, Вера тут же подбежала к пациенту, слегка запыхавшись. Глаза ее горели, словно прямо сейчас выпрыгнут из орбит, поджигая все вокруг. Мужчина же, напротив, был совершенно спокоен, хоть и немного подавлен из–за сложившейся ситуации.