Мужчина сначала и не обратил особого внимания, что в ангаре на зажегся свет, посчитав это нелепым стечением обстоятельств, однако тут сзади раздался мощный отзвук отскочившей от металлических листов очереди, после чего послышался незнакомый голос: «Бросайте оружие! Руки поднимите над головой!»

Для «Адвоката» это было сродни холодному душу. Тот просто не мог поверить, что все, что сейчас происходит, реально.

«Нет, это какой-то розыгрыш, так не может быть. Я не мог ошибиться!» – уверял он сам себя в мыслях.

– На пол! На пол, я сказал! – тут же послышался второй голос со стороны ангара, после чего раздалась еще одна очередь из автомата в потолок.

Поняв, что их уже не спасти, «Адвокат» быстро сработал, молниеносно отойдя от шокового состояния. Он со всей силы захлопнул открытые двери, после чего с разгона прыгнул в фургон, включил задний ход и, рывком развернувшись, дёрнулся вперед, все больше набирая скорость по ухабам.

Склад остался за спиной и постепенно удалялся. Мужчина лишь испуганно поглядывал на него в зеркало заднего вида, опасаясь погони.

– Черт! Черт! Черт! – раздосадованно бил тот по рулю, прекрасно понимая, что именно он всех поставил.

И только то яркое здание, загоревшееся светлой спичкой посреди общего мрака заброшенной промзоны, тихо и безмятежно стояло сейчас на ветру, готовясь приютить в своих стенах еще больше гостей для задержания.

Бесконечный гул работы конвейерной ленты эхом разносился по всему помещению крупного завода, не останавливаясь хоть на мгновение. Мимо медленно проезжали сваренные металлоконструкции, готовые отправиться в покрасочную, чтобы скрыть следы потертого, бугристого и местами непривлекательного железа под толстым слоем грунта, краски и лака.

Вокруг то и дело сновали рабочие в ярких жилетах и касках, постоянно перемещая оборудование между рядами, прикручивая к изделиям навесные элементы автоматическими инструментами, звонко бренчащими от поворота гаек. Вся эта какофония звуков сливалась в одну общую жужжащую и пищащую ноту, сначала неприятную человеческому уху, но затем по мере привычки нисколько его не раздражающую.

Иван давно свыкся уже со своей новой ролью в этом мире. Больше года он работал на заводе и жил вместе с Верой. За это время их отношения ушли далеко вперед, перейдя из зачаточного и немного робкого состояния конфетно–букетного периода в нечто более размеренное, привычное, но все же близкое и сокровенное. Они даже начинали подумывать о свадьбе, однако старались подходишь к этому вопросу аккуратно, не торопясь, как будто желая увидеть друг от друга разрешительный сигнал к действию, чтобы сделать важный первый шаг.

Варенцов практически забыл о том, что он не помнит свою личность до попадания в кому. Мужчина свыкся с той жизнью, которую имел сейчас, и радостно проживал все мгновения, радостные и не очень, выпадающие на его долю.

«История должна остаться историей», – именно так решил Иван, понимая, что нужно благодарить судьбу за то, что имеет сейчас, не пытаясь ворошить прошлое в надежде раскопать истину, пусть она и расскажет хоть толику информации о волнующих его обстоятельствах.

В момент этих размышлений по всему помещению раздался звонок, и, повернув голову в сторону крупных часов, отобразивших заветную цифру, мужчина понял, что наступила его очередь идти на обед. Крепко прикрутив гайковертом последнюю деталь и проверив ее целостность, тот отложил свой инструмент на специально предусмотренный столик рядом, после чего уверенным шагом двинулся в сторону столовой. За ним следом тут же потянулась толпа народу, выстроившись в колонну, намереваясь как можно скорее уйти от конвейерных лент.