Мимо пробежала стайка школьников, за ними просеменили какие-то старушки в старинных платьях.

– Поговорим поподробнее без свидетелей, – решил Варавва. – Не возражаете?

– Как скажете. – Лицо Евгении стало безучастным, взгляд застыл. Она вспоминала приятеля. Ермошу. Варавве очень захотелось спросить, кем он ей был, но задать этот вопрос он так и не решился.

Подбежал Алексей.

– Пойдёмте, там с краю от въезда палатка дежурных по лагерю, в ней можно спокойно посидеть какое-то время.

Пробились сквозь толпу зрителей, собравшихся посмотреть на старт велосипедистов, миновали стоянку с полусотней машин разного калибра, остановились у зелёной брезентовой палатки с табличкой: «Охрана».

– Можно? – спросил Алексей у двух парней в камуфляже, но без погон, прохаживающихся поодаль.

– Заходите, – отозвался крупнотелый блондин, бросив восхищённый взгляд на Евгению.

Алексей отступил в сторону.

– Кофе принести?

Варавва посмотрел на спутницу. Та равнодушно повела плечиком.

– Принеси, если не трудно, – согласился Варавва. – И чего-нибудь к кофе, баранки там, пирожки.

Зашли в палатку, где располагалась раскладушка, столик с монитором компьютера и два раскладных стульчика, сели.

– Расскажите, над чем работал Барков. Мне говорили, что он создал целую теорию о пришельцах.

Евгения очнулась от дум, уголки губ женщины печально опустились.

– Ермолай был талантливым человеком. Закончил Томский госуниверситет, работал учителем физики, потом увлёкся уфологией и объездил всю Россию и полмира в поисках НЛО. Участвовал в двух десятках экспедиций. Последние два года изучал молёбский аномальный треугольник. Кстати, вы же работаете в ФСБ?

– Верно, послан сюда начальством разобраться с обстоятельствами гибели Баркова и пропажи Белоброва. Всё-таки аномальная зона, где люди, образно говоря, исследуя неизвестное, получают непонятное. Отдел Управления «Н», в котором я служу, как раз и занимается такими вещами.

– В таком случае я не понимаю, почему ваш отдел не занялся Молёбкой раньше. НЛО тут летают не меньше сорока лет.

– Во-первых, я работаю в отделе всего около года. Во-вторых, до меня у вас работали наши эксперты, я читал их отчёт. Но в нём нет ничего особенного. Мест, где в России наблюдают НЛО, больше тысячи, молёбская аномалия мало чем отличается от других. Ну, разве что количеством фотоматериалов.

– Не только.

– Вот об этом я хочу поговорить. Так что за теорию в действительности сочинил Барков?

– Не сочинил – разработал.

– Извините.

– Он автор двух больших работ – по шаманизму и по экспансии инопланетных цивилизаций.

– Как это сочетается?

– Если учесть, что «духи верхнего мира», вызываемые шаманами, по сути – инопланетяне, то очень даже сочетается. Конечно, я не всё читала и не все идеи Ермолая восприняла, но поняла главное: он считал, что космос населён разновидностями жизни, для которых в большинстве своём планеты не имеют особого значения. То есть он имел в виду, что основная жизнь во Вселенной – тонкоматериальна. А люди, мы с вами, представляют собой грубоматериальную аномалию.

– Интересно!

– Да, я тоже увлеклась… после знакомства с ним, мне год назад предложили написать интервью… хотела даже большую статью написать о Ермоше и его теории, но… – она беспомощно развела руками, – не успела.

– Допустим, он прав, жизнь в космосе тонкоматериальна, как это можно доказать? Мы ещё до Марса не долетели.

– Не важно, куда не долетели мы, важно, что инолайфы – так называл жителей космических пространств Ермоша, прилетели к нам и давно завоевали Землю.

– Если верить мифам.

– Ермолай обработал все существующие мифы и легенды с помощью специальной программы на компьютере и получил однозначный ответ: человечество находится под контролем.