– Ты можешь меня ударить, – сказал седой, – но от этого твоя ложь не перестанет быть ложью.

Мужчина опустил костыли.

– Кто тебе сказал? – прошептал он.

– Никто. Вот он, – седой указал на мужчину с вывернутой рукой, – действительно калека.

– Но как ты узнал? – растерянно повторил «хромой».

– Это проще, чем ты можешь себе представить, – ответил пришелец.

– Ты хочешь занять мое место! – догадался нищий.

– Никто не может занять чье-то место, – сказал мужчина в армейской куртке. – Ты не станешь мною. Я не стану тобой.

– Точно кто-то тебе настучал на меня! – воскликнул бомж, по-прежнему опираясь на костыли. Видно было, что мозг «калеки» пытается вычислить того, кто разоблачил его.

– Ты ошибаешься, друг мой!

Седой посмотрел на «хромого» и улыбнулся. Обращение «друг мой» произвело на нищих не менее сильное впечатление, чем то, что незнакомец разоблачил мошенника. Ни к одному из них давно так не обращались. В этих словах было столько тепла, доверия и уважения, что неприязнь к новичку исчезла, как появившееся было облако над собором.

– Ты ошибаешься, друг мой, – повторил пришелец. – Никто ничего мне не говорил о тебе. Так же, как и об этой женщине.

Незнакомец указал на затеявшую ссору.

– У нее на руках экзема.

Женщина растерянно посмотрела на седого.

– И правда, у меня экзема… – сказала она. – Но как ты узнал?

– Имеющий глаза – да увидит.

– Но как?!

– Очень просто. Хотя это и трудно объяснить.

– Разве трудно объяснить то, что просто?

– Труднее всего.

– Почему?

– В простоте – истина. А путь к ней труден.

– Ты мудришь, парень! – сказал «хромой».

– Ничуть!

– А отчего у меня экзема? – спросила женщина. – Заразилась, что ли?

– Причина в тебе.

– Во мне?

– Вспомни!

– Что вспомнить? – не поняла женщина.

– Вспомни, что было 23 года назад.

– А что тогда было?

– Твой муж работал на стройке мастером.

– Да, работал…

– У тебя была подруга. Ваши мужья работали вместе.

– Да…

– Мужа подруги назначили прорабом.

– Да…

– Ты посчитала, что это несправедливо.

– Несправедливо…

– Тогда и появилась экзема.

– Тогда?

– Именно. Черная зависть породила ее. Ты больше не встречалась с подругой. Муж уволился. У вас начались семейные неурядицы. Помнишь?

Женщина взглянула на седого растерянно, удивленно. Сняла перчатки, посмотрела на изувеченные язвами руки, будто увидела их впервые, заплакала.

– Стоило ли так завидовать чужому успеху? – с сочувствием спросил седой.

Женщина помотала головой.

– Не плачь, милая, – сказал пришелец. – Я помогу тебе.

Он взял ее обезображенные руки в свои – нежно, бережно, долго смотрел на них, погладил, будто старался стряхнуть струпья, затем прижался к ним щекой. Стоял так долго, минут пять, затем опустил руки.

– К утру все пройдет, – сказал он.

Женщина смотрела то на руки, то на седого, не зная, верить ему или нет.

– Верь! – сказал новичок.

Потрясенная услышанным и увиденным компания растерянно молчала. Первой очнулась женщина с глаукомой.

– Добрый человек, – обратилась она к седому, – может, ты и мне поможешь? Левым глазом совсем не вижу!

– Я помогу тебе, – сказал мужчина в куртке. Он прикрыл ладонью больной глаз, подержал руку минуты три. Затем плюнул на пальцы, растер ими глаз. Снова прикрыл глаз ладонью. Через минуту отнял руку и отступил.

Женщина растерянно посмотрела на седого, перевела взгляд на стоявших рядом.

– Я вижу! – воскликнула она. – Ей Богу, вижу!

Закрыла рукой правый глаз.

– Вижу!

Хрусталик был совершенно прозрачный, а роговица – чистая. Женщина шагнула к исцелившему ее, взяла его руки, поцеловала.

– Спасибо тебе, добрый человек! Дай тебе Бог здоровья!

– Я рад, что получилось, – улыбнулся седой.