– Чудесно. Значит, будем хуи пинать в ожидании появления вашего начальника.

– Я это… Могу пока за кофе сходить, – предлагает один из опохмелышей.

– Двойной эспрессо.

– Есть! – вышагивает из кабинета.

Перебор как есть. Угодить пытаются, потому что знают за собой кучу косяков.

Я сажусь в расшатанное кресло и кручусь вокруг оси.

Коллеги напряжённо помалкивают. Гнетущую тишину нарушает скрип открывшейся двери.

– Доброе утро, – в помещение входит здоровенный мужик. Скрещиваем взгляды, в его глазах мелькает раздражение.

– Здравия желаю, товарищ майор, – отдает честь бычара.

– Руденко, должно быть? – спрашиваю вкрадчивым голосом.

– Так точно.

– Где ж тебя носит, товарищ капитан?

– У зазнобушки своей был, – тихо хихикает один из похмельных. Давид недовольно на него зыркает и тот замолкает.

– Девушку в больницу отвозил.

– А что с ней?

– Болезненные месячные.

Я не пойму, он троллит меня что ли, отвечая на вопросы с каменной физиономией?

– Это у тебя, капитан, будут болезненные месячные, если через минуту на моем столе не будет лежать дело Ереминой. Вольно.

Давид расслабляется и отпирает сейф. Достает папку и кладет на край моего стола.

Не нравится мне этот тип. Наглый, самоуверенный, дерзкий. Зато бабы по таким как он сохнут. Вне всякого сомнения, Руденко прекрасно провел это утро, в отличие от меня.

Из головы не выходит Забава. Так и стоит ее красивый образ перед глазами. Умри, но подкати к ней ещё разок.

И получи от ворот поворот.

Листаю дело. Все очень запутанно и странно. Пропала девушка, исчезла без следа. Все было бы замечательно, если бы она срочно не понадобилась одному важному человеку.

Ариана Еремина. А имя-то какое ненашенское! И внешность у девочки яркая. Ей всего двадцать.

Где же ты, Ариана? В моих интересах найти тебя как можно скорее и уехать отсюда.

Дело забуксовало. И меня как крайнего отправили искать принцессу и доставить ее под белы рученьки туда, куда надо. В кратчайшие, мать его, сроки!

– Здесь написано, что за день до исчезновения Ереминой, камеры засекли какого-то парня в ее подъезде. Где фото? – спрашиваю олухов.

Пожимают плечами и скорбно поджимают губы.

Охрененно!

– Изъятая видеозапись? – вздергиваю бровь.

– Потерялась.

– Вы вообще опера или… офисный планктон?

Дело лежало в запертом сейфе, половина материалов утеряна. Понятно, что они просто держали его у себя и тупо ждали, когда выйдет срок и можно передать дело в прокуратуру.

– Оперуполномоченные мы, товарищ майор, – с задержкой отвечает опер по имени Вася.

– Так работайте оперуполномоченные, работайте! Достаньте фото парня. Почему его не проверяли? Бардак.

Давид сжимает губы, словно запрещая себе вступать со мной в перепалку. Видимо парень не привык к нагоняям. Начальник отдела у них тут на редкость апатичный мужик, которому давно пора на пенсию. Вот и процветает расхлябанность при личного состава.

– Вот, Демьян Александрович, нашли того парнишу. Святослав Краснов звать, – опер кладет мне на стол пропавшую из дела фотку.

Давид куда-то свалил, сославшись на срочные дела. Нам явно с ним в одном помещении тесно.

– Отправь кого-нибудь к нему домой.

– Так заняты все.

– И что, ты предлагаешь метнуться мне? – сощуриваюсь.

– Нет, просто я… – блеет.

– Поедешь ты. Проверь этого Краснова. Насколько я вижу, его не допрашивали еще. Что он делал в подъезде пропавшей Ереминой. Допроси его хорошенько.

– Понял.

– Всё, работай.

Мой желудок выдает громкую тираду. Ёб… сколько времени? Смотрю на наручные часы. Уже три, а я не жрамши.

– Слушай, Вась, где у вас тут кормят нормально? – выхожу из кабинета вместе с опером. – Так, чтобы я больничку не загремел после съеденного борща?