Я пролежала в кровати до самого вечера. Несколько раз ко мне стучали, но я даже не отзывалась. Никого не хотелось видеть. Внутри засел мерзкий осадок, от которого я никак не могла избавиться. И самое стремное, что и поговорить-то не с кем было об этом!

Вот так: самая популярная девочка на курсе – и не имеет настоящих друзей. Чтобы нож в спину потом не воткнули. Даже Соне – самой нормальной девчонке в общаге, я не могла раскрыться. Она точно никому не скажет, но… хуже всего для меня видеть жалось в глазах. Да и вообще не хотелось грузить соседку. Наверняка сама зализывала раны из-за Джокера. Если тем вечером он был в клубе, не представляю, чем это для нее закончилось…

Вспомнив о Соне, я заставила себя наконец поставить телефон на зарядку и включить его. Пришло несколько уведомлений о звонках от подруг, с которыми я провожу время в спа и фитнес-зале, от мамы, которая, скорее всего, хотела позвать меня на очередной скучный прием, и смс о пополнении счета в банке.

Я грустно усмехнулась, глядя на ежемесячную подачку от отца. Твою мать… он не врал. Меня действительно не теряли!

Пропустив колючую волну негодования, я велела Сири набрать Золотую ручку – так я вбила Соню в контакт. Гудков было много, но ответа я так и не дождалась. Она сама перезвонила через несколько минут и приглушенным голосом сообщила, что еще находится в больнице с бабушкой. Как будто я могла знать об этом. Естественно, я ничего не поняла, но не стала расспрашивать подругу, а после разговора полезла в мессенджер.

От нее действительно остались сохраненные сообщения. Оказывается, у Сониной бабушки случился инсульт, и она уехала из города, чтобы ухаживать за ней. И кое-кто отправил ей за меня слова соболезнования…

Отбросив смартфон, я вернула голову на подушку и нервно выдохнула. Опять его глаза всплыли в сознании. И все, что происходило в квартире, как пластинка на повторе, картинами проносилось в голове. И все, что он делал, и все, что говорил… Черт.

Потянувшись к тумбочке, я вытянула из футляра эир подс и заткнула уши. Нашла самую заводную песню из списка и сделала громкость на всю мощь.

Только бы не слышать его голос в голове.

Кир

Значит, не села в машину, гордая царевна.  И даже будучи на лопатках не осталась в долгу.

Тяжелое детство, блядь. Не угадала, соплячка!

Человек сам делает выбор – быть праведником или злодеем. Никто не виноват в моих грехах, и никогда я не искал себе оправданий. Так почему меня ебет, что она там вякнула перед уходом?

Брюнетка, которая с середины глянцевой копны волос превращалась в блондинку, выплыла из-за стола и, не забыв поднять кошачьи глазки на меня, направилась на танцпол. Красивая пантера. Двигается что надо, умеет показать себя. Знает, к кому подкатить и для чего.

Пребывая в своих мыслях, я наблюдал со второго этажа, как она танцует, периодически присматриваясь и к другим вариантам. В моей руке находился бокал, который я больше грел, чем пил, опираясь локтями о парапет, подсвеченный красным неоном.  

С самого начала ведь нутром чуял, что не пройдет даром это знакомство с цацкой Михеевской. Сложные парни простых путей не выбирают, так, что ли, Кир? Сложностей захотелось? На том и споткнулся. Никогда мне не нужны были чужие сложности. Не имею привычки путаться в дебрях людских переживаний и слабостей, если это не касается дела и выгоды. Чревато последствиями. Если появляется интерес за пределами койки. Сам не понял, как увлекся и ввязался в липкую паутину подробностей чужой драмы.

Думал, что все контролировал, а теперь понимаю, как задержалась девочка в гостях. Неоправданно задержалась. И вроде взял все, что хотел, добрался до нужной сути, только чувство гнилое осталось внутри, будто кое-что и отдать успел.