– Кот? – изумлённо повторила вслед за матерью Петра. – Какой миленький! – девочка схватила Мьёля в охапку и прижала к себе.

– А его, пожалуйста, покормите прямо сейчас. Уж очень он голодный, – смахнув слёзы, попросил Ян.

***

Спальни в доме ван дер Веттеликов, как и во всех других домах зажиточных горожан, располагались на втором этаже. Комната Яна была точно такой, какой он её и запомнил, словно юноша всего лишь выходил в лавку, а не отсутствовал пять лет. Ни на комоде, ни на книгах, ни на покрывале, застилавшем кровать – нигде не было и пылинки.

Умывшись, Ян вернулся в комнату и открыл шкаф. Порывшись в своих старых вещах, он обречённо покачал головой и надел костюм, в котором приехал.

– Хоть и потёрся, зато сам покупал, – пробормотал он, отряхивая камзол от пыли.

Когда Ян, закончив приготовления, спускался вниз, открылась дверь кабинета, и в холл, цокая каблуками блестящих сапог, вышел высокий мужчина. Его короткие тёмные волосы едва выглядывали из-под широкополой шляпы с пышным пером. Лишь на секунду взгляд жёстких чёрных глаз остановился на застывшем на лестнице юноше. На лице незнакомца можно было заметить остатки морского загара. А чёрная борода была подстрижена по последней моде – коротко и остро.

Мужчина запахнул плащ-полусолнце, прикрывая эфес шпаги, надвинул шляпу на глаза и вышел на улицу. Ян наконец-то спустился в холл, и в этот момент из кабинета вышел отец.

Господин Йозеф ван дер Веттелик был давно немолод. Тяжёлая работа с беспокойными людьми давно отложилась жиром на его боках и вдарила лысиной по макушке.

– Опять он не все бумаги собрал! – проворчал старый юрист, срывая с себя парик и бросая его на пол. Отец раздражённо повернул голову и увидел сына. Посмотрев на него не больше пары секунд, Йозеф сухо кивнул и, расправив складки тёмно-зелёного камзола, направился в гостиную. – Мать! – закричал он. – Что вы здесь устроили? У меня клиент сидит, а вы разорались под дверями?!

Ян удручённо поглядел на него и двинулся следом.

Гостиная, по обыкновению служившая и столовой, была настолько велика, что могла вместить всех соседей. Правда, ввиду характера отца семейства, дружеские посиделки в этом доме происходили редко. Или, вернее, никогда.

В центре комнаты, накрытый кружевной скатертью, стоял тяжёлый дубовый стол. Несмотря на причитания хозяйки, он буквально ломился от блюд. Некоторые из них были приготовлены самой госпожой ван дер Веттелик, но многие детишки купили в ближайших лавках.

– Почему ты здесь? – обращаясь к старшему сыну, начал разговор Йозеф. В это время он заправлял салфетку за широкий отложной воротник.

– Неплохое начало, – грустно улыбнулся Ян, глядя на растянувшегося у стены кота. – Гораздо лучше, чем «Рад тебя видеть, сынок!» или «Я соскучился, Ян!».

– Не паясничай, – бросил отец, аккуратно вытаскивая косточки из судака. – Отвечай на вопрос.

Ян устало посмотрел на него, отправил в рот ложку тушёных овощей, тщательно прожевал и ответил:

– Я собираю материал для исследования.

– Я ожидал, что ты станешь бакалавром ещё год назад, – тут же вспылил Йозеф. – Если бы ты не занимался всякой ерундой, уже давно помогал бы мне с семейным делом. Много поколений ван дер Веттелики считались лучшими юристами Эйкдама. Так будет и впредь, даже несмотря на то, что оба моих сына – сущие раздолбаи! Один позорит семью своей маргинальной музыкой, другой бегает к какому-то безумцу всякие страсти малевать!

– Это новое направление в живописи! – подскочил на месте Руперт.

– Сидеть! – стукнул кулаком по столу Йозеф. – Знаю я ваши новые направления! Ладно бы пейзажи рисовал или натюрморты… А то грехи смертные да страдания людские! Раньше никто и помыслить не мог о таком художестве! Орден мигом бы на костёр отправил. А сейчас? Чёртов ван Мейер распустил народ. Дал слишком много свободы. За что его и прикончили.