3. Излагаемое станет ясным при рассмотрении с помощью усвоенного нами ранее метода: как в других случаях, расчленяя сложное на его простые элементы (мельчайшие части целого) и рассматривая, из чего состоит государство, мы и относительно перечисленных понятий лучше увидим, чем они отличаются одно от другого и возможно ли каждому из них дать научное объяснение.
Фактически Аристотель говорит о методе анализа, который заключается в том, что некое понятие (свойство и т. д.) разлагается по признакам на составные, более мелкие и простые элементы (части), и таким образом упрощается процесс познания. Обычно метод анализа используется в сочетании с методом синтеза, и таким образом обеспечивается процесс познания во всей возможной полноте. Иммануил Кант, опубликовав в 1781 году труд «Критика чистого разума», указал в нем на различие аналитического и синтетического способов суждения. Но эта разница была известна еще до Канта – в древности на нее указывал греческий философ Стильпон из Мегары.
Заметим, что метод анализа не всегда применим и не всегда дает однозначный и верный результат. Широко известна притча о слепых мудрецах, которые пытались методом анализа исследовать слона: один, дотронувшись до ноги, сказал, что перед ним дерево, второй коснулся уха и заявил, что это лист пальмы, ну а третьему достался хобот, и он утверждал, что это – змея. Возможно, используй они после такого анализа метод синтеза, им удалось бы найти верное решение.
И здесь, как и повсюду, наилучший способ теоретического построения состоял бы в рассмотрении первичного образования предметов.
4. Так, необходимость побуждает прежде всего сочетаться попарно тех, кто не может существовать друг без друга, – женщину и мужчину в целях продолжения потомства; и сочетание это обусловливается не сознательным решением, но зависит от естественного стремления, свойственного и остальным живым существам и растениям, – оставить после себя другое подобное себе существо. Точно так же в целях взаимного самосохранения необходимо объединяться попарно существу, в силу своей природы властвующему, и существу, в силу своей природы подвластному. Первое благодаря своим умственным свойствам способно к предвидению, и потому оно уже по природе своей существо властвующее и господствующее; второе, так как оно способно лишь своими физическими силами исполнять полученные указания, является существом подвластным и рабствующим. Поэтому и господину и рабу полезно одно и то же.
Уже с самого начала очевидно, что Аристотель считает положение господина и раба чем-то неизменным. Раб является рабом не в силу стечения обстоятельств рождения либо жизни (к примеру, плен во время войны), но исключительно в силу своих личных качеств. Он – в соответствии с воззрениями Аристотеля – по природе своей раб, и все его способности направлены лишь на исполнение полученных от господина указаний. Господин, кстати, тоже является господином не в силу стечения обстоятельств, а по своей природе – «существо властвующее и господствующее».
Вернемся к роману Ефремова «Таис Афинская». Вот что отвечает Аристотель Таис, когда та спрашивает о судьбе философа Астиоха: «Побежденный беотиец упал до уровня варвара, раба. Можешь считать что философа Астиоха больше не существует, и забыть о нем. Мне все равно, брошен ли он в серебряные рудники или мелет зерно у карийских хлебопеков. Каждый человек из свободных выбирает свою участь.
5. Но женщина и раб по природе своей два различных существа: ведь творчество природы ни в чем не уподобляется жалкой работе кузнецов, изготовляющих «дельфийский нож»; напротив, в природе каждый предмет имеет свое назначение.