Джон Локк при этом уточнил, что «хотя это есть состояние свободы, это тем не менее не состояние своеволия; хотя человек в этом состоянии обладает неограниченной свободой распоряжаться своей личностью и собственностью, у него нет свободы уничтожить себя или хотя бы какое-либо существо, находящееся в его владении, за исключением тех случаев, когда это необходимо для более благородного использования, чем простое его сохранение».

Отсутствие свободы уничтожать другого человека определяется, по мнению Джона Локка, законом природы, который выглядит так: «поскольку все люди равны и независимы, постольку ни один из них не должен наносить ущерб жизни, здоровью, свободе или собственности другого; ибо все люди созданы одним всемогущим и бесконечно мудрым творцом;…».

Окончательное определение свободы и естественной свободы людей Джон Локк формулирует так: «Свобода, следовательно, это не то, о чем говорит нам сэр Р. Ф. (3., с. 5): „Свобода для каждого – делать то, что он пожелает, жить, как ему угодно, и не быть связанным никаким законом“. Свобода людей в условиях существования системы правления заключается в том, чтобы жить в соответствии с постоянным законом, общим для каждого в этом обществе и установленным законодательной властью, созданной в нем; это – свобода следовать моему собственному желанию во всех случаях, когда этого не запрещает закон, и не быть зависимым от непостоянной, неопределенной, неизвестной самовластной воли другого человека, в то время как естественная свобода заключается в том, чтобы не быть ничем связанным, кроме закона природы».

То есть, свобода человека – это не возможность для своеволия (вседозволенности), а возможность поступать, не нарушая свободу другого человека. Нарушать свободу, по мнению Локка, препятствует указанный закон природы либо законы государства.

Данное определение свободы позволяет понять, о чем писал Адам Смит, обсуждая проблемы, которые могут возникнуть на рынке труда при введении свободной торговли. Понятно, почему он не опасался того, что в состоянии естественной свободы один человек может убить другого, конкурируя на рынке труда, ученый предполагал, что этому помешает естественный закон или государство.

Таким образом, говоря об отмене одних запретов (в торговле и на рынке труда), Адам Смит вовсе не предполагал отказа от выполнения государством каких-либо функций. Он просто не акцентировал на этом внимания.

У государства, по мнению шотландского экономиста, есть обязанности. Одна из них, указанная в книге о богатстве народов, выглядит следующим образом: «защита, насколько это возможно, каждого члена общества от несправедливости и притеснения его другими членами общества, или обязанность установления точного отправления правосудия,…».

То есть, требуя уничтожения исключительных привилегий корпораций и отмены устава об ученичестве, Адам Смит требовал введения ограничения государством на закрепленное в законодательстве своеволие корпораций и отдельных групп населения по отношению к другим группам населения. Шотландский экономист не был против правительственных мер регулирования рынка вообще, он был против правительственных мер регулирования, направленных на защиту монополии, то есть на защиту вседозволенности отдельных групп населения. Но он выступал за правительственные меры регулирования, направленные на запрещение монополий и вседозволенности.

При этом Адам Смит считал, что государство не должно заниматься бизнесом: «нет ничего более несовместимого, чем занятие торговлей и положение государя».

Это не означает, что Адам Смит полностью исключал хозяйственную деятельность государства. Напротив, одной из обязанностей государства он считал основание и содержание таких общественных учреждений и таких общественных работ, которые будучи полезными для общества в целом, не могут своей прибылью возместить расходы отдельного человека или небольшой группы людей. Это хорошие дороги, мосты, судоходные каналы, гавани и т. п., а также защита отдельных отраслей торговли, которая ведется с варварскими и нецивилизованными народами, в виде складов или контор.