Идеальный ландшафт, украшенный античным антуражем и воплощающий мечту о «Золотом веке» —вот обобщающая характеристика пейзажа итальянского Возрождения. Идеальные городские и архитектурные пейзажи, столь многочисленные у итальянцев (взять хотя бы фрески Перуджино в Сикстинской капелле) – это тоже воплощение мечты о прекрасных городах будущего, где прекрасные люди будут жить разумно и счастливо. Эта традиция нашла потом продолжение и в героических пейзажах Н. Пуссена и в парковых идиллиях («Царстве Киферы») А. Ватто.

Пейзаж итальянского Ренессанса, с его стремлением к воплощению свойственного ему духовного и эстетического идеала, с его античными аксессуарами и литературными аллюзиями, стал родоначальником пейзажа «идеального», нашедшего потом столь совершенное выражение в искусстве барокко и классицизма. В странах же Северной Европы (Нидерландах, Германии) стена средневековых религиозных представлений, отделявшая человека от реальной живой природы, разрушаясь, не замещалась преградой из новых отвлеченных построений. Именно поэтому они стали колыбелью реалистического пейзажа.

Нидерландские мастера раньше всех в Европе обратились к пейзажу (с ХIV в. в миниатюрах, с ХV в. – в живописи), и их влияние заметно проявилось в искусстве других стран, в том числе и Италии. Уже первые представители золотого века в нидерландской живописи – Робер де Кампен, братья Ван Эйки, Рогир ван дер Вейден, Дирк Боутс – вводят в свои произведения великолепные пейзажные фоны, с большой любовью и стремлением к правде изображающие родной край. Прекрасен и поэтичен пейзаж на крайних створках знаменитого «Алтаря Портинари» (1473—1475) Гуго ван дер Гуса. Во второй половине ХV в. ландшафт из фона для фигур становится действующим пространством, Таковы, например, картины Г. Мемлинга «Св. Христофор» (1484) или «Семь радостей Марии» (1480). В последней из них еще немало реликтов средневековья (Северное Возрождение, в отличие от итальянского, не отделено от предыдущей эпохи четко различимой чертой), изображенные на нем «горки» еще очень условны, но пространство картины уже открыто вдаль и вширь, и она полна реальных мотивов: видны фахверковые дома, жнец с серпом и т. д.

И. Босх знаменит, в основном, своими религиозными и фантастическими сценами. Но нередко они разыгрываются среди пейзажей, играющих большую роль в философско-эстетической концепции художника. Особенно значительна в этом отношении его работа «Иоанн на Патмосе» (1504—1505).

Г. Давид, в работах которого пейзаж занимает важное место, уже умеет передавать время суток, прозрачность воды (например, триптих «Крещение Христа», ок. 1500). Этот мастер содействовал формированию творчества И. Патинира – одного из первых крупных европейских художников конца XV – начала XVI в., целиком посвятивших себя пейзажу. Хотя его произведения формально посвящены религиозным сюжетам, человеческие фигуры у Патинира, независимо от их положения и масштаба, не играют заметной роли в композиции; нередко они даже написаны другими художниками.

Родина Патинира – Бувин, горная местность, прорезанная полноводным и быстрым Маасом, с крутыми берегами и причудливыми скалами. Впечатления юности сказываются в работах художника. Он тяготеет к панорамному, «космическому» ландшафту. Подобный панорамный охват был присущ многим художникам позднего Средневековья и Возрождения (в том числе и Босху), но у Патинира пейзаж впервые приобретает самодовлеющее значение и устойчивую композиционную схему.

Типична для Патинира одна из его лучших работ – «Крещение Христа» (после 1515). Космический охват пространства, холодноватый колорит, аскетичность ландшафта придают происходящему суровый пафос и значительность. Патинир, по справедливости, считается одним из зачинателей европейского пейзажного жанра.