Когда я дошла до того, как меня обняли мои принцы в этой комнате, король перебил и приказал:

— Теперь с выпускного и до площади.

И снова я рассказывала. Когда я охрипла, Эйнар налил для меня воды, сопровождаемый мрачным взглядом короля, а я продолжала говорить, пригубливая воду и чувствуя, что мне становится всё легче и легче.

Я уже не чувствовала давления заклинаний. Они были, но Эйнар и Берг что-то делали, вливали в меня силу, и мне становилось легче.

Почему-то теперь я говорила и про свои эмоции.

То краснея, то бледнея, я пыталась сопротивляться заклинаниям правдивых голосов, но всё равно рассказывала про чувства к принцам, про Вирму, как писала то письмо.

Как переживала за сестру, искала работу, отвергала сомнительные и явно противозаконные приглашения, и снова и снова искала способ найти деньги для лечения сестрёнки.

Как радовалась работе у Хейнара. Как отправила почти весь огромный аванс родителям. Про все эти сложные и опасные задания.

Про маскарад на балу у короля и случайную встречу с принцами…

Драконы слушали и не перебивали, когда я вываливала им все свои чувства от этой встречи: дикий стыд, отчаянную радость от встречи, горечь от того, что нам никогда не быть вместе. Как рассматривала синяки, а моя злость на их неаккуратность сменялась желанием это снова повторить.

Затем опять блуждания по городу, встреча с пожилой незнакомкой, сдавившей руку с синяком, мою злость на неё. О мыслях, что это принцы мне снова рушат жизнь.

Встречу с принцами на площади, события во время схватки принцев на площади, потом в убежище, но теперь уже приправленные густым слоем моих мыслей и эмоций в эти моменты… — это я договаривала уже едва слышно.

Моё лицо пылало от стыда, по щекам текли слёзы.

Я говорила, и отчётливо понимала: я не прощу драконам эту насильную исповедь. Ни королю. Ни принцам.

Меня просто вывернули наизнанку. Нелюди. Гады чешуйчатые.

Эйнар и Берг бережно держали мои руки, поглаживали мои пальцы, я позволяла им это, но чем дольше я говорила… тем неприятнее становились их прикосновения.

Я хотела уйти отсюда. Отмыться от этого всего. Пожалуй, если бы мне предложили сейчас мгновенную смерть, я бы согласилась.

Но я продолжала сидеть неподвижно под немигающим взглядом короля драконов и говорила, говорила, говорила.

— Достаточно, — наконец, остановил меня король.

Полностью опустошённая, я прервалась на полуслове. Я как раз дошла до событий в этой комнате и своего недоумения по поводу коробки — ведь я правда первый раз её видела и понятия не имела об этих деньгах.

Повисла пауза. Король встал, подошёл ближе, положил холодную ладонь на мой лоб, а у меня даже отстраниться сил не нашлось.

— Мне жаль, Оливия, что тебе пришлось через это пройти, — сказал он. — Я благодарен. Скоро тебе полегчает.

Навалилась тяжесть, глаза закрылись сами собой. Потянуло в сон.

Слова короля доносились до меня как сквозь вату.

— И не смотрите на меня так. Ну наложил неснимаемую, ну что теперь. Зато теперь к ней нет вопросов. Проспит минимум сутки, за это время мы решим, что делать дальше. Отнесите девочку в закрытые гостевые покои, позаботьтесь и распорядитесь об охране. После этого молнией ко мне в кабинет. И без глупостей. Надеюсь, уже понимаете…

Что должны были понимать принцы, я так и не узнала, потому что крепко заснула.

18. Глава 18. Заключение

Я проснулась в роскошной комнате на мягкой кровати, укрытая пышным невесомым одеялом. На мне была целомудренная сорочка до колен, высоким воротом и длинными рукавами.

Надев удобные тапочки я подошла к двери, подёргала — заперто. Обошла выделенные мне комнаты: кроме спальни здесь была уборная, ванная, небольшая гостиная с несколькими стульями и письменным столом у окна.