— Если Оли не хочет… — сквозь зубы выговорил он.

— Как это не хочет? — с издёвкой сказал Эйнар, — да она ещё похлеще нас от желания сгорает!

— А про ненависть тогда зачем говорила?

Краем затуманенного сознания я отметила — опять они говорят обо мне, как о вещи, как будто меня здесь нет.

Сейчас мне было всё равно. Эйнар прав. Я полыхала желанием. Не понимала, к чему этот разговор, но вмешиваться боялась, неподвижно и молча смотрела на свирепых драконов, бросающих друг другу злые короткие фразы.

— Ты про человеческие заморочки?

Берг кивнул. Эйнар зажмурился, скрипнул зубами.

— Бездна! — рыкнул он.

Он приподнялся, разжал пальцы, освобождая мои руки над головой, но другую руку не убрал… Я была настолько ошеломлена, распалена, что сжала бёдра, безмолвно умоляя его завершить то, что начал…

Эйнар, казалось, не заметил. Глухо произнёс:

— Оли! Ты говорила, что на площади не хочешь, потому что смотрят. Здесь не площадь. Убежище. Только мы с Бергом. Сюда никто не сможет… Мы отсюда только через три часа, не раньше. Если ты против, ничего не будет, но если… — принц оборвал себя и пытливо посмотрел мне в глаза.

11. Глава 11. Осознанность

— Эйнар, — едва шевеля губами, прошептала я.

Не знаю, что я хотела ему сказать… Не удалось.

Принц быстро глянул на свою руку у меня между ног. Перевёл взгляд на Берга. Широко улыбнулся.

Я резко втянула воздух, выгнулась, раскинула руки, вцепляясь скрюченными пальцами в мягкий мох — всё из-за того, что Эйнар двинул пальцами во мне, тронул большим пальцем клитор — погладил, придавил...

Великие Силы, да что же это… Ох… Как же хорошо…

Моя рука наткнулась на колено Берга — я вцепилась в него. Поймала его мрачный, пристальный взгляд. Ведь я была совсем-совсем на грани, когда он остановил брата…

Почему-то сейчас Берг молчал. Он наклонил голову ниже, расплавляя меня мрачным взглядом, взял мою руку со своего колена и сдавил пальцы в кулаке. Рванулся ко мне, накрыл ладонью грудь, смял сосок, впился губами в мои губы.

И тут меня накрыло от искусной ласки Эйнара. Я застонала, содрогнулась, ещё и ещё, сорвалась в сладкую дрожь, стискивая бёдрами руку принца, сгибая колени и прогибаясь в пояснице.

Застонала в губы Берга. Он отстранился, и почему-то мы вдвоём одновременно посмотрели на Эйнара — принц ещё раз погладил меня, собирая выступившую влагу между нижних губ, глядя мне в глаза медленно облизал мокрые пальцы.

— Весьма красноречивый ответ, Оли, — усмехнулся Эйнар. — Это очевидно: ты не против.

Я не знала, что делать. Мне было очень хорошо. Я хотела их. Он прав.

Мне надо было их оттолкнуть. Вспомнить все причины, почему нельзя.

Причин так много. Но почему? Почему, почему, почему я сейчас молчу?

У меня не было ответа. Как не было его там, во дворце, когда на нас троих были маски.

Будто снова повязка на губах — не могла сказать, что против новых прикосновений. Хотела их. Моих принцев. До темноты в глазах хотела. Больше, глубже. Обоих. Сейчас.

По телу ещё пробегали спазмы. Эйнар лёг рядом со мной, привлёк к себе, обнял. Я подрагивала от отголосков наслаждения, от острейшего ощущения их близости.

Эйнар медленно приблизил губы к моим губам. Коснулся языком, надавил, раскрыл, проник внутрь, захватил меня в плен неспешным чутким поцелуем. Я чуть дышать не перестала. Ого, это он и так умеет?

Вздрогнула — почувствовала на плечах руки Берга — он лёг за моей спиной, погладил большими пальцами шею, проминая и расслабляя. Сжал одной рукой бедро, другой зарылся в мои волосы. Стал покрывать плечи и спину лёгкими поцелуями.

Эйнар обнял моё лицо широкими ладонями, начал осыпать щёки, глаза, губы невесомыми прикосновениями губ.