– Это всё что вы можете нам рассказать? – спросил начальник полиции.

– Да – Денни был абсолютно спокоен, ведь он говорил правду.

– И вы уверены, что вас зовут Денни Лемон?

Тональность беседы, да и сама ситуация медленно наполняли комнату тревогой и неопределенностью.

– Что значит уверен? Вы думаете, я сумасшедший?

– Ну что вы, конечно нет. Мы хотели бы знать правду и пока просто просим нам её сказать.

– Наджил – оборвал начальника полиции молчавший до этого Фаиз мат Юсуф – человек в больнице, после серьёзных операций, был на грани жизни и смерти. Ему разговаривать разрешили минут десять, а ты сразу так грубо. Пусть он подумает ещё, может он что-то забыл или перепутал, а мы придём позже, и ему уже будет что нам сказать, не так ли?

Фаиз мат Юсуф посмотрел на Дении:

– Здесь не страна развитой демократии и раз вы здесь, то вас специально готовили. Следовательно, вам не надо объяснять что к чему. Вы и так одной ногой на том свете и спасли вас только потому, что мы очень хотели вас послушать. И услышать правду, всю правду. Такой подход даст вам шанс, других вариантов нет!

Денни сглотнул:

– Я не понимаю.

– Только «дурака включать» не надо, не вы первый, не вы последний. Игра окончена и проигрывать надо уметь, мистер… не знаю как вас там. У вас пять дней! Захотите поговорить раньше – скажете доктору, он передаст начальнику тюрьмы, и кто-то из нас вас навестит. А если не надумаете, то через пять дней мы к вам вернёмся. И от вас зависит приедем мы поговорить или попрощаться. Согласитесь, не воспользоваться шансом выжить и быть зарытым в землю, как собака, даже без имени на могиле, без сообщения родственникам, как-то совсем глупо. Мне показалось, что вы должны уметь пользоваться своим серым веществом. Пять дней! Джеф!

Телохранитель открыл дверь и вышел в коридор, за ним последовали начальник полиции и глава администрации. За дверью зашумел засов.

Денни вспотевшими ладонями пытался массировать лоб, сердце отчаянно и очень громко стучало, в ушах звенела тишина и не хватало воздуха. Он не знал что сказать даже самому себе. Кажется, что всегда мысли живут в голове. Вряд ли есть хотя бы минута, когда человек ни о чём не думает. А он даже не мог подумать. Он не понимал о чём думать, как думать, что вообще происходит?

Леммон посмотрел в маленькое зеркало над тумбочкой. На него смотрело взъерошенное, похудевшее лицо, принадлежавшее потерянному человеку, глаза отражали прострацию сознания и двигались по непонятной траектории, осматривая палату. Голова стала тяжелая: «Надо полежать, сон – это здоровье. Надо полежать и всё пройдет, всё встанет на свои места и этот кошмар исчезнет».

Он лёг и мгновенно отключился. Доктор был прав, нагрузки ему были противопоказаны, максимум минут на десять…

Фаиз мат Юсуф вышел из палаты тюремной больницы, где находился Леммон, с очень недовольным видом:

– Наджил, ты мне объясни, зачем я приехал сюда? Ты знаешь как я к тебе отношусь, мы с тобой давно вместе и сейчас, когда правительство заканчивает войну с повстанцами «Свободного Ачеха», мы должны быть рядом. Доверять друг другу и понимать. А сейчас я не понимаю, а когда я не понимаю, то начинаю нервничать. Это очень мешает. Очень!

Он остановился и тяжёлым взглядом посмотрел на Наджила. Начальник полиции кабупатена не зря носил форму. Он побывал во многих ситуациях. Диверсии, партизанская борьба, наведение порядка, исполнение решений суда и контроль за всем, что происходит на его территории – всё это очень серьёзный опыт, который с лёгкостью позволил ему выдержать взгляд Фаиза.

Конечно, он мог одним выстрелом решить все проблемы, но это было бы очень не умно. Фаиз принадлежит клану Юсуфов, за которыми будет будущее правление. Скорее всего, Правительство Индонезии не даст отделиться Ачеху, но будет вынуждено предоставить автономию, отдать определенную долю от прибыли за нефть, газ и иные полезные ископаемые и управлять с помощью местного руководства. Порядок и лояльность будут обеспечиваться с помощью армии и полиции. Поэтому правильная позиция с Фаизом откроет Наджилу огромные возможности, которые позволят ему стать богатым и увеличить свое влияние в провинции.