Прохожий остановился и обернулся, позволяя мне приблизиться, а сам в это время рассматривал меня с пытливым прищуром. Особенно ему понравились мои ноги, прикрытые подштанниками лишь до колена. Довольно узкий подол платья я ещё в самом начале задрала практически до пояса, иначе просто не сумела бы запрыгнуть в седло.

- Любезный? – Мой тон похолодел на градус, когда мужчина не отвёл заинтересованного взгляда от моих ног, даже когда я подъехала впритык. – Если что, я немного выше.

Горожанин смущённо отвёл взгляд в сторону, но быстро взял себя в руки и посмотрел мне в лицо. Его глаза удивлённо расширились, после чего он отшатнулся назад, торопливо склонился в поклоне и забормотал извинения. Совершенно не понимая, с чего вдруг такая реакция, я, тем не менее, поторопилась воспользоваться моментом и прервала его на очередном витке извинений.

- Хватит уже! Гостиница тут есть или нет?

- Есть-есть, ваше сиятельство! – горячо заверил меня прохожий, но тут же неуверенно предположил: - Но вам, наверное, лучше к бургомистру…

- Это ещё зачем? – нервно вскинула подбородок, закономерно опасаясь любых представителей власти. Я ведь тут вообще на птичьих правах. Посадят до выяснения личности, как подозрительный элемент, и поминай как звали.

- О, так вы к нам инкогнито? – мужчина понизил тон и воровато огляделся. Не заметил поблизости ничего подозрительного и только после этого доверительно сообщил: - Тогда рекомендую остановиться в «Румяном гусе». Очень приличное место и район хороший. Это три улицы прямо и затем направо. Двухэтажное здание с красочной вывеской, мимо точно не проедете.

Кивнула, запоминая достаточно условный адрес, и отправилась дальше. Несмотря на то, что реакция прохожего была крайне странной, я воспользовалась его советом и совсем скоро уже подъезжала к нужному зданию. Постоялый двор «Румяный гусь» значилось на действительно красочной деревянной вывеске. Рядом художник-авангардист изобразил, скорее всего, блюдо с тем самым гусем, но признать в буро-коричневой кляксе жареную птицу можно было лишь благодаря бурному воображению.

Несмотря на то, что я проезжала по довольно благоустроенному району двух и трёхэтажных каменных домов с палисадниками и фонарями, на ступеньках постоялого двора валялся пьянчужка в обнимку с литровой бутылью. Брезгливо поджала губы, но большого выбора у меня не имелось, и я кое-как спешилась с Порше. Моментально почувствовала все прелести многочасового путешествия, которые до этой минуты как-то сильно не давали о себе знать, порадовалась, что никто не видит моего перекосившегося лица и трясущихся коленок, и минут пять просто приходила в себя, заново привыкая стоять.

Зато когда двери трактира распахнулись настежь и громила с лицом, не отмеченным интеллектом, выкинул за порог ещё одного пьянчужку, я встретила его аристократически-надменным взглядом и каменным лицом.

- Любезный, распорядитесь расседлать мою лошадь и поднимите вещи в комнаты.

- Я? – изумился вышибала, оглядывая меня с головы до ног.

- Можете предложить иные варианты? – мой голос сочился наглой язвительностью, но на этот раз не из-за природной вредности, а больше от усталости и голода.

- Да, как бы… - растерялся мужчина и посмотрел мне в глаза. Побледнел и часто-часто закивал головой. – Бут сделно, ваше сиятельство!

Уже второй раз меня назвали сиятельством, но только сейчас я сообразила, что дело скорее всего в моём лице. Только не говорите, что я не в своём теле! Не хватало ещё, чтобы очередной знаток сиятельств опознал во мне самозванку и это достигло ушей местных стражей! Мысленно похолодев, я всё же нашла в себе силы войти внутрь трактира и сразу оказалась окружена совершенно иной атмосферой. Если снаружи на город опускалась прохладная тишина ночи, то в трактире вовсю царило пьяное веселье. Большое помещение занимало два-три десятка столов и за каждым сидели посетители. Стараясь не сильно глазеть и не привлекать к себе ненужного внимания, я быстро нашла взглядом барную стойку, неподалёку от которой на импровизированной сцене наигрывал на подобии лютни местный музыкант.