Да и к тому же я очень быстро поняла, что не хочу останавливаться на одном человеке. Мне были дороги все мои мужчины, каждый уникален, совершенно разные источники наслаждений. И совершенно разные истории судеб. Ах, мы могли разговаривать часами с этими серьёзными и взрослыми бизнесменами. А только такими были мои клиенты. Это были сильные мужчины с большими видами на жизнь, пережившие перестройку и оставшиеся в выигрыше с деньгами и своим делом. Бандитов в моём окружении, кроме моего названного хозяина, не было. Они водили меня в рестораны при отелях и элитные мужские клубы, где нас не могли встретить знакомые их жён. Многие из них не раз звали меня лететь с ними в заграничные поездки и на отдых на море. Но у меня не было документов, если помните, и полёты для меня были недоступным желанием.

Они не ограничивали себя в подарках, а я в запросах. И в выборе только одного мужчины. Украшения от «Картье», «Тиффани» и «Ван Клиффа» были постоянными спутниками наших встреч.

Да, я прекрасно понимала, что девушки моей профессии вокруг меня живут совершенно по-другому. Остальные жили как проститутки и были ими у себя в душе. Спивались, подсаживались на наркотики, как я уже говорила. Позволяли себе быть грязными и неопрятными, но эта грязь снаружи не была признаком профессии, она была лишь изначальным отражением того, что у них внутри. Мне не было их жаль, для меня было очевидным, что они сами это выбирают и живут так, как хотят. Конечно, спроси их об этом, они бы рассказали вам совсем иную сторону о вынужденности их положения и трагичности судьбы. У каждого, кто не является автором своей жизни и творцом своих историй, есть долгий и длинный рассказ с перечнем причин, почему в его жизни всё так получилось. Для многих этот рассказ о прошлом дороже, чем возможность что-то изменить в здесь и сейчас. Хотя бы даже не в самих условиях, но во внутреннем восприятии. Они не старались для себя, и я не пыталась им помогать.

Я не общалась с другими девушками, как и они со мной. Собственность хозяина никто не обижал и не трогал, роптать на моё исключительное положение не пытались.

Я прожила и проработала в публичном доме пять лет. Для кого-то это прозвучит ужасно, а я искренне наслаждалась тем временем и ни на секунду не потеряла то самое драгоценное и дорогое, что есть у меня.

Моё доверие.

Доверие к миру. Оно было во мне, есть и всегда будет.

Знаете, что это для меня? Доверие – это позволение миру проживать через тебя тот опыт, который ему необходимо прожить. Быть инструментом Вселенной. Даже самой эволюции. Каждый из нас – определённая точка мутации, по которой природа меряет, жизнеспособны какие-то отдельные качества или нет. А для этого нам нужно носить и проживать их, делать из своей уникальности что-то, чтобы посмотреть, на что она в итоге способна. Если она вредна, то эволюция сама нас отбракует, если вдруг окажется полезной, можно внедрять и в других. И где здесь, скажите, наш вездесущий контроль и выбор? Человеческая воля лишь ещё одна мутация, оказавшаяся полезной, но влияния на само устройство Вселенной не имеющая. А в таком раскладе можно только доверять или не доверять. Позволять миру, природе, другим людям проживать через тебя что-то своё или нет. И тогда ты становишься либо нужным элементом потока, либо напряженным элементом борьбы.

Я выбираю первое. И да, несмотря ни на что, что со мной в моей жизни было, я по-прежнему доверяю миру. Безгранично.

Вы наверное думаете:«Она сумасшедшая!». Бедная родительская семья, живущая в бараке, голод, нищета. Вечные скандалы. Уход отца от матери и её скоропостижная смерть от рака в моем раннем детстве. Одиночество. Попадание в руки к бандиту и сутенеру. Работа в публичном доме. Грязь, падение.