Геля послушно обернула плечи прямоугольником чёрной ажурной ткани, и её немедленно отправили в то самое загадочное помещение, которое оказалось ярко освещённым и забитым фотоаппаратурой. Она села на стул перед фотографом, и этот равнодушно-замученный парень молча нажимал на кнопку, пока Валентина Сергеевна просила то изобразить серьёзность, то расслабленно улыбнуться, то напустить на себя задумчивый вид. Хотя лампа так сильно светила Ангелине в глаза, что единственным возможным выражением её лица было «я съела тухлый лимон целиком и пытаюсь изобразить мопса».

Выбив из фотографа обещание, что снимки будут готовы до конца недели, Валентина Сергеевна с чувством выполненного долга попросила Юлию объявить очереди в коридоре об окончании кастинга.

– Разве это честно по отношению к ним? – Ангелина попыталась выразить своё чувство справедливости.

– Это была чистая формальность, – отмахнулась режиссёр. – Мы с Кузей всё решили ещё вчера.

После этого они вернулись к стойке, у которой Юлия уже поставила два стула с мягкой обивкой. Чупрунова села на один из них и предложила Ангелине устроиться рядом.

– Хотите что-нибудь? – вежливо поинтересовалась режиссёр. – Чай? Кофе?

– Водички, если можно, – скромно попросила Геля.

– Есть ещё овсяное печение…

Услышав про печение, Ангелина невольно показала больше радости, чем было бы уместно:

– Это здорово!

Не то чтобы она была голодна, но рацион, состоявший преимущественно из лапши быстрого приготовления, не помешало бы разнообразить.

Юлия быстро поставила на столешницу бутылку с водой и вазочку с печением. Она как будто заранее знала о запросе и успела подготовиться.

– Ну, и как вы сюда добрались? – из вежливости спросила Чупрунова.

– Без приключений. Почти, – Ангелина вздохнула. – Я звонила вам, но вы не брали трубку.

– Я так понимаю, по неактуальному номеру. Мы дали вам старую визитку, потому что на ней был адрес киностудии.

– А на визитке с новым телефоном адреса не было?

Чупрунова просияла, довольная её догадливостью.

– Скажите пару слов о себе, – попросила она. – Вы из нашего города?

– Нет, из области, – ответила Геля, открывая бутылку, – Из Борово.

– Да? Это где автомобильный завод?

– Именно так. Этот завод принадлежит моему папе.

Валентина откинулась на спинку стула, впечатлённая словами новоиспечённой актрисы:

– Серьёзная у вас семья. Хорошо живёте, должно быть.

– Не то слово! – Ангелина невольно погрузилась в детские воспоминания. – Я практически ни в чём не знала отказа, кроме родительского внимания. Папа занимается работой, мама занимает какую-то мелкую должность в его компании. Лет до двенадцати за мной присматривала пожилая няня, но я часто подсыпала снотворное ей в чай и убегала играть во двор. О, какое было время! А потом я уже была, по большей части, предоставлена самой себе.

Чупрунова молчала. Геля поняла, что от неё ждут логического завершения истории:

– А в августе я приехала в Стрижевск, чтобы поступить в университет.

– Поздравляю с таким…

– …и не поступила.

Валентина Сергеевна решила сменить тему. Из выдвижного ящика она достала толстую чёрную папку и листок печатного текста:

– Вот сценарий и договор. Подпишите, пожалуйста.

Геля отряхнула ладони от крошек печения и, достав из кармана шариковую ручку, написала на одной из верхних строчек своё полное имя: Саханович Ангелина Фёдоровна.

– Вот здесь подпись и инициалы, тут инициалы, там подпись… – подсказывала Чупрунова – Или наоборот… Ладно, сойдёт. Приходите завтра, в это же время, и начнём снимать ваши сцены. Юлия, отсчитай девушке аванс.

Ангелина снова показала больше радости, чем стоило.