Мы оба скучали по Оле, потому что её всё не было. Мама сказала, что она ушла в отпуск. Из-за этого мне приходилось каждый день самой делать уроки и собираться в школу. У меня это редко получалось…
Мне нравилось, когда всё лежит на своих местах. Но, как оказалось, всё нужно складывать самой. До этого мне портфель собирала Оля: карандаши наточены, аккуратно сложены, ручки новые, непогрызенные, пенал чистый, без содержимого точилки. А сейчас… То на ИЗО краски не принесла, то форму на физкультуру забыла. И только и слышу от учителей: «Ева! Как так можно относиться к учёбе? Будь внимательнее!» И постоянные звонки маме:
– Ваша дочь какой день приходит в школу без выполненного домашнего задания! – жалуется в трубку завуч. – Примите, пожалуйста, меры!
Мама начала на меня ругаться. И так после каждого звонка:
– Ева! Я не пойму, так сложно с вечера всё положить?!
А что Ева? Я всё понимаю… Мне и самой не нравится, что я такая рассеянная стала. В ответ маме я только стою, виновато смотря в пол. Мама в последнее время часто начала на меня кричать без повода. Я же не сделала ничего плохого… Ну да, забыла. А зачем так ругаться? Я этого не понимала.
Глава четырнадцатая
Зима. Время контрольных. Падал мокрый липкий снег. Задувал холодный ветер, проникая через все окна и стены нашего здания. На улице было холодно и темно.
Я практически перестала общаться со всеми в классе. И всё благодаря Яне… После той истории на площадке она каждому рассказала о моём папе, и все начали меня сторониться. Настолько, что никто не хотел даже сидеть со мной рядом. Дни в школе были просто мучением.
На улице ещё было темно, а я уже приехала к первому уроку. Нас ждала контрольная по математике. И вот нам выдали листочки с заданиями.
– У вас на всё 40 минут. Время пошло, – провозгласила учительница и села за стол, обводя класс взглядом.
Все затихли и опустили головы в тетради. Эта «гремящая» тишина мешала мне думать. Мне кажется, все слышали, как я дышала. А ещё мне казалось, что Яна периодически оглядывается на меня и что-то шепчет одноклассникам.
Тяжело вздохнув, я открыла свою тетрадь и увидела старые контрольные, где было начиркано красной ручкой – меня это уже расстраивало. Честно говоря, я с удовольствием переписала бы все свои тетради и проставила пятёрки.
Я открываю пенал и, кроме фломастеров, линейки и голубой блестящей полупрозрачной ручки, не нахожу ничего полезного. Тут же вспоминается, что всё нужное для уроков лежит сейчас дома на столе рядом с рисунком принцесс. Класс.
И я решила, что лучшим выходом будет использовать именно эту блестящую ручку. В итоге всё оставшееся время я злилась из-за этого: время шло, ручка не писала, контрольная не решалась.
Обратиться к кому-то за помощью было невозможным, потому что класс со мной не разговаривал. А с нашей учительницей я вообще не хотела беседовать. Она меня пугала своим острым горбатым носом и тонкими сжатыми губами.
По истечении сорока минут учительница, несмотря на все мои жалобные просьбы подождать ещё, быстро забрала у всего класса тетради. Ребята сидели тихо и спокойно, словно их вообще не напрягало, что мы только что писали КОНТРОЛЬНУЮ. Одна я нервно дёргала ногой и сидела с кошмарным настроением. Последней каплей стала учительница, которая только что дошла до проверки моей тетради:
– Ева, ты почему писала КОНТРОЛЬНУЮ РАБОТУ блестящей ПОЛУПРОЗРАЧНОЙ ручкой? Почему ты не попросила ручку у меня или у ребят? Как это я должна проверять по-твоему?
Будто бы я знаю, как она это должна проверять. Да, лучшего начала дня было не придумать. А ведь впереди ещё целый день. Целый день общения с этими злыми детьми, которые объявили мне бойкот. Благодаря Яне, видимо, весь класс уже знал про моего папу…