Принцесса спустилась с крыльца и посмотрела на темное оконце. Оно начиналось чуть выше ее носа, так что заглянуть внутрь было невозможно. Принцесса огляделась. В неполотой траве недалеко от окна что-то темнело. Принцесса осторожно раздвинула мокрые стебли и увидела бочонок, в котором не хватало пары досок. Он осел в землю и основательно зарос.

Принцесса потолкала бочонок ногой, он едва сдвинулся. Пришлось действовать руками. Бочонок пошатался, потом под ним что-то хлюпнуло, и он подался вперед. Принцесса снова уперлась в него ногой, и бочонок, неохотно перевалив через кочку, вывернулся из глинистой лужи и подкатился под окно. Принцесса влезла на него, ухватившись за подоконник. Бочонок пошатнулся.

Через маленькие кривоватые квадратики толстого мутного стекла в темном доме можно было разглядеть не так уж и много. Принцессе лишь показалось, что она увидела какое-то светлое пятно справа. Она уперлась носом в самое стекло, чтобы разглядеть получше, и в тот же миг с той стороны, сверху, на нее надвинулось желтое лицо с черными провалами глаз.

Принцесса отпрянула. Кожаная подошва скользнула по мокрым бокам бочонка, и принцесса, взмахнув руками, полетела по дуге назад. «Изящно!» – успела подумать она, прежде чем пятками кверху плюхнуться точно в яму, оставшуюся от бочонка. Кофта, панталоны и чулки моментально промокли от набухшей водой земли. Несколько слов, которые вырвались при этом у принцессы, вряд ли упоминались даже в полном руководстве по манерам и благочинию. Общий их смысл сводился к чему-то вроде: «Какая неприятность!»

Перебирая руками, принцесса изловчилась выскрести себя из лужи. В тот момент, когда она как раз собиралась встать с четверенек, дверь дома заскрипела, приотворилась и в проеме показался свет тусклого фонаря.

– Фунгель, ты? – спросил женский голос.

– Нет, – ответила принцесса, отмахиваясь от лезущей в лицо травы, – не я.

На крыльцо выдвинулась пожилая женщина в чепце и накинутом на плечи одеяле.

– Фунгель? – спросила она снова.

– Да не Фунгель я! – сказала принцесса громко, поднимаясь на ноги.

Мокрые чулки противно облепили ноги, ладони были черны от земли. Женщина на крыльце подняла фонарь повыше. Принцесса стояла, разведя руки, растопырив грязные пальцы, и пыталась как-нибудь отлепиться от панталон, ерзая внутри мокрой ткани.

– А кто? – спросила женщина.

«Ее Высочество принцесса королевства Арранта и Озерного герцогства Эва Лина, коряга меня закопай, Маунтенар Декрой. Не видно, что ли?» – подумала принцесса про себя, но вслух сказала:

– Подружка.

– А где Фунгель?

– Это был мой вопрос! – сказала принцесса.

– Что?

«Блеск!» – подумала принцесса и наконец вытерла руки о подол кофты.

– Я спрашиваю – где Фунгель?! – почти прокричала она, придвигаясь к крыльцу.

Женщина с фонарем некоторое время смотрела на принцессу, потом оглядела улицу, будто ожидая, что Фунгель прячется за забором, и снова уставилась на принцессу. «Давай! Жми! – думала принцесса. – Мы отлично проводим время. Почему бы нам не поспрашивать друг у друга, где же все-таки Фунгель?»

– Фунгеля нет, – наконец сказала женщина.

– Надо же! – не удержалась принцесса. – Неожиданно! И где же он?

– А мне почем знать! – возмутилась женщина. – Я его не сторожу. Он сам по себе. Если не с тобой, значит, с другой какой-нибудь.

«Тупик, – подумала принцесса. – Еловая чащоба!» Женщина повернулась и стала уходить в дом, продолжая бормотать:

– Тоже новость, нету Фунгеля! Его чаще и не бывает, чем он есть. Крышу починить не может. Пропьет все в «Пьяной бороде» и к девке… – она уже изнутри потянула за собой дверь.