Найденная в очередной раз записка от родной бабушки лишь подтолкнула главного лекаря к действиям. Она собирала душистые, очень приятные на ощупь соцветия будущих ягод, которые потом обязательно попадут к ней в руки через пару месяцев. Преодолеть небольшую, но существенную неприязнь к болотам девушка старалась изо всех сил с тех пор, как этот недуг у неё и появился.

Брюнетка потянулась за засохшей веткой на дереве, чтобы использовать её как некоторую опору, и вспомнила тот случай, когда они вместе с Коннором искали Аррани и последний чуть не погиб на этом самом болоте. Оно оставалось для неё важным местом ещё и потому, что бабушка по осени брала внучку с собой для сбора всевозможных трав и ягод, которые могли бы им пригодиться. Эта мысль проплыла в её сознании и окутала его на короткий миг. Тут-то Мария и подумала про то дерево, возле которого они чаще всего присаживались отдохнуть. Маленькая Мария очень любила в такие моменты подъедать собранные припасы.

Лекарь Огня резко поднялась на месте, поправила неизменную сумочку через плечо, взялась за края плаща, оберегая его от вечной влаги болота, посмотрела по сторонам и пошла вперёд, убедившись, что взяла верное направление.

Ноги вывели её на границу с небольшим лугом. Не дойдя до него, девушка остановилась перед полосой деревьев, сразу за которыми цвели высокие и не очень прелести природы, отыскала взглядом ту самую ольху и подошла к ней. Провела по стволу глазами сверху вниз, стараясь зацепиться за какую-нибудь деталь: выделяющуюся или нет – неважно. Могучий ствол уходил далеко ввысь, чуть ниже середины расходясь на три ответвления. Именно в этом, самом толстом месте Мария приметила трещину. За те годы, с тех пор, как она здесь появилась, кора частично восстановилась. Годик-другой, и уже не представлялось бы возможным что-либо тут отыскать. На счастье девушки, ей удалось урвать последние годы жизни маленькой трещины дерева, в которой мирно хранилась ещё одна записка от бывшего лекаря Огня. Мария лишь благодаря чувству самосохранения не вцепилась в трещину ногтями – настолько была сейчас возбуждена и взволнованна от своей находки. Только чудом окончательно не сгнивший кусок полотна оказался у неё в слегка исцарапанных руках.

«Моей дорогой Марие.

Первые строки самые важные. Думаю, ты понимаешь меня, ты же моя внучка! Ничья больше… Ох, прости, что пишу это в таком порядке… мои мысли сейчас могут быть спутаны. Возможно, ты уже стала это замечать. Скрывать свою болезнь не так просто, как ты думаешь. Хотя я старалась, как могла. Так вот, Мария, как обычно, выражаю свою надежду, что ты доберёшься до этого клочка бумаги, хотя не знаю… я собираюсь оставить его в таком месте… таком погибшем месте. И не переубеждай меня! Я знаю, что говорю. Болото клана Огня всегда было для меня и кладом жизни, и погибельным местом одновременно. Почему, ты сама догадываешься. Не забывай, что сказала мне когда-то про свою боязнь после случая с младшим Аррани. Пускай про свою любовь к нему ты не смогла мне поведать, а вот про это всё же рассказала. И я была безумно этому рада. На чём я остановилась? Ах, да! Моя голова ещё в состоянии трезво соображать, поэтому следующие строки я оставлю в каждой моей записке к тебе, чтобы ты в любом случае их прочла. Я бы не смогла умереть с мыслью, что моя родная душа осталась в мире живых без поддержки и предоставленная сама себе, без каких-либо ответов. Внучка, даже не смею предположить, сколько времени пройдёт до тех пор, пока ты не найдёшь это послание, но, послушай… У меня была внутренняя болезнь, и я про неё знала. Да и не могла не знать, потому что просто чувствовала её. Эти боли ни с чем нельзя сравнивать. Именно по этой причине я ни в коем случае не стала тебе рассказывать и именно поэтому так спешила отдать тебе всё, что имела и знала сама. Прости ещё раз, если так до конца и не выполнила свой первостепенный долг, будучи твоим учителем. Надеюсь, что выполнить долг твоей бабушки у меня получилось…