– Я о таком даже не подумала! – возмутилась я, жалея бедную узницу и тихо ненавидя Фея.

– Значит, я подумал, – Фей лениво посмотрел на меня сапфировыми глазами и положил когтистую руку на мое плечо. Ай-я-яй! Да что ж такое! Надо узнать, когда у него день рождения и подарить когтеточку. Если он скажет, что оно было неделю назад, я этого не переживу!

Я сглотнула и взглянула наверх. Фей спрятал когти и подтолкнул меня вперед, мол, дерзай, принц!

– Слушай, кот в… – я посмотрела на его красивые черные сапоги с кучей застежек, – В сапогах… Может, ты сам полезешь туда, поговоришь с девушкой, спасешь ее, а я тут скромненько в сторонке постою?

– Мышка, – наклонился ко мне Фей, нехорошо заглядывая в глаза. – Ты – принц. Я – фей. Каждый выполняет свою работу. Нифея я за тебя делать не собираюсь. Так что давай, работай!

Внезапно из башни раздался взволнованный голос:

– Я уже все, любовь моя! Сейчас попробую вылезти....

Из окошка появилась рука, следом попыталась вылезти голова.

– Не получается, любовь моя! Окошечко слишком маленькое! Я не знаю, что мне делать… – произнес расстроенный женский голос. И снова раздалось громкое чавканье.

– Жрать на полведра меньше… – тихо заметил крестный, снова сладко впиваясь когтями в мое плечо. – Да, мышка? Нам с тобой это не грозит, не так ли? Такими темпами голуби не просто войдут, а еще и прочно закрепятся в нашем меню. Скоро ты будешь по вкусу определять возраст голубя и его пол.

– Сплюнь! Давай лучше ты мне поможешь! Нечего меня когтями наминать! – возмутилась я, чувствуя, что пока кто-то там от горя что-то хомячит, у меня в животе тихо урчит. Ай! Ну что же он делает? Ну так же нельзя…

– Не-а… – лениво заметил он, глядя, как принцесса предпринимает еще одну попытку протиснуться. – Я все еще на тебя обижен. Ты чувствуешь глубину ....

Я чуть не ойкнула от того, как его когти впились в мое плечо.

– …моей обиды? – сладко и с придыханием добавил крестный. – И глубину ....

Да что ж такое!

– … своего раскаяния? – шепотом заметил крестный, наклонившись к моему уху.

– Нет, не чувствую. После каждого твоего «массажа» я начинаю понимать, что надо было пинать сильнее… Ай! – простонала я, чувствуя его дыхание на своей щеке.

– Передохнула? Давай, вперед! На штурм! Желательно с криком «ура-а-а!», – гаденько усмехнулся он, слегка толкая меня вперед.

Я смотрела на Башню, прикидывая, как вызволить оттуда несчастного бегемотика. Мне ее было искренне жаль. Итак, что у нас есть? Есть старая замшелая башня, в которой сидит большая-пребольшая принцесса, которая жаждет большой-пребольшой любви и наверняка ест большую-пребольшую котлету… У меня потекли слюни. Юля, думай о голубе… Фу! Аппетит пропал. Можно лезть.

– Мне так плохо! Так одиноко! – раздались всхлипы. – Крыша совсем прохудилась, отовсюду течет…

– Крыша, – осенило меня, когда я бросила взгляд на старую черепицу. – Ладно, я полезла. Есть у меня одна идея.

Я подошла к ее волосам, поднапряглась и полезла наверх, отдав крестному корону, которая постоянно слетала с моей головы.

– Ты там скоро, любовь моя… Мне не терпится тебя обнять! – доносилось сверху, – Я обниму тебя крепко-крепко… Просто сожму тебя и…

Я почти долезла до высоты второго этажа, чувствуя, что мои руки перенапряглись до предела. Я снова попыталась подтянуться, но мышцы уже дрожали от напряжения, а пальцы слабели. Все! Потные ладошки соскользнули. Привет земля, прощай копчик! А может быть даже и позвоночник. Я упала не на землю, а на руки. И не на свои. Сразу же отблагодарив «спасителя» ударом по голове своим локтем. Я не нарочно, просто очень удачно попала.